Одним из не вполне закрытых вопросов Второй Мировой войны является решение США о ядерной бомбардировке Хиросимы и Нагасаки. Совковая историография всегда выводила эти города в образ мирных и тихих, а саму бомбардировку представляла как акт чудовищного нападения на мирный город. Но для того, чтобы понимать, насколько были лживыми эти, как и многие другие, рассказы совка о событиях той войны, достаточно вспомнить о том, во что они превращали «освобожденные» города. И делали они это силами артиллерии, поскольку совок так и не смог создать флот стратегических бомбардировщиков, которые можно было бы послать впереди своих сухопутных войск. 

Первым по-настоящему серийным стратегическим бомбардировщиком стал Ту-4, который большевики, до последней заклепки, «перекозлили» с американского В-29, который после одного из налетов на Японии совершил вынужденную посадку на территории Дальнего востока. Его разобрали до последнего болтика и путем обратного инжениринга запилили скрепную вундервафлю. А случись это раньше, то еще большой вопрос, что бы осталось от населенных пунктов «освобожденной Европы». По крайней мере, совки уж точно не рефлексировали бы, сметая в щебень целый город. Россияне и сейчас не рефлексируя, уничтожая города в Сирии.

Тем не менее, вопрос ведь стоит не просто о бомбардировках крупных населенных пунктов, а о применении ядерного оружия. Тем не менее, пытаясь дать оценку событиям, отстоящих от нас на годы и десятилетия, мы всегда попадаем в одну и ту же ловушку. Дело в том, что мы уподобляемся школьнику, решающему задачу, уже подглянув в ответ. Оглядываясь назад, мы приблизительно, а порой – точно знаем то, чем располагали противники, какие они имели варианты и в конце концов, как развивались события. Именно поэтому мы можем как-то моделировать их развитие, случись одной из сторон задействовать какой-то другой план или вариант.

Но все те, кто был участником обсуждаемых событий, ничем таким не располагали и в лучшем случае, имели данные разведки, которые всегда имеют определенный процент погрешности. Ведь противник тоже не дремает и пытается сделать все, чтобы разведка оппонента сделала неправильные выводы. То есть, принятие оперативных решений всегда базируется на допущениях, а командование, планирующее предстоящее сражение, оперирует вероятностями.

Для того, чтобы уловить примерный дух этой ситуации, каждый может мысленно перенестись в лето 2014 года и почувствовать ту самую неопределенность, которая присуща любой войне. Это сегодня мы можем рассуждать об Иловайске, ДАП или Дебальцево, зная результат сражения, а когда оно все находилось в развитии, что думали? Или вот сейчас, кто может хотя бы в общих чертах набросать что-то о том, как и когда будет освобождена оккупированная часть Донбасса и Крым? Наверное – никак. 

Пофантазировать можно, только вот с огромными допущениями и не беря на себя ответственности за прогноз. А тогда военные должны были не только прогнозировать ситуацию, но планировать конкретные боевые действия, которые будут стоить конкретных и потенциально – очень многих жизней. В таком случае надо обладать каким-то другим мерилом и безусловной ответственностью высшего порядка, чтобы принимать подобные решения. И вот для того, чтобы на примере этого самого, не до конца закрытого вопроса, мы предлагаем посмотреть на то, как оно вообще может выглядеть с таких точек зрения, с которых не принято смотреть просто потому, что уже давно имеется канонизированная точка зрения и ее антипод. Все, кто так или иначе подходят к этой теме, рассматривают ее с одной из этих двух позиций. А мы – посмотрим с третьей, как это часто стараемся делать и по другим поводам.

(Продолжение следует)