СЦЕНА №1 «СОН»

Только что он сидел топлесс на лошади, с ружьем в руках и в лихой шляпе на голове и вот лишь моргнул и все изменилось. Он все так же был без верха своей одежды и даже сидел по-кавалеристски, но на стуле и лицом к спинке. Ружья в руке на было, да и сами руки оказались связанными, а стул – намертво прикручен к полу. Это уже была не улица, а какое-то полутемное и сырое помещение. Постепенно он понял, что зафиксированы не только руки, но и ноги, даже шея. По сути, он не мог пошевелиться и угла поворота глаз хватало лишь для того, чтобы внимательно осмотреть стену перед собой.

В ней не было ничего особенного. По всей видимости, она была облицована гипсокартоном и на уровне его роста в ней было несколько аккуратных, круглых отверстий. Вполне возможно, что отверстия были от крупных гвоздей, но сознание колотило в лысую, уже без шляпы голову, совсем другое: «Пули! Это пули сделали отверстия!» Но в таком положении все равно ничего не поделаешь. Ему вдруг стало себя жалко. Всего 67 лет, еще бы жить и жить. Есть же свой, персональный остров.

На нем военные инженеры и саперы давно выстроили дворец, который камуфлировал настоящую крепость с бункером, а рядом – пляж, яхта и никого постороннего, но вот он сидит в этом мерзком помещении, да еще в таком странном положении и смотрит в стену, а между прочим, все помещение сзади. Ведь он сидел всего в метре от стены, а сзади даже трудно представить, сколько пространства, и главное, там точно кто-то есть. Он чувствовал это нутром и страх накрыл его с головой. Ему очень захотелось в комнату для мальчиков, где он 20 лет назад обещал кого-то мочить, но теперь он хотел туда по другим, более тяжелым вопросам.

И тут он услышал, что сзади кто-то тяжело дышит и чем-то позвякивает. Его покрыла крупная дрожь и в этот момент он понял, что одной проблемой стало меньше. В комнату для мальчиков ему уже стало не очень надо. Тем не менее, опыт в борьбе дзюдо, а особенно – в хоккее, вынудил собрать в кучу всю его смелость. Ибо в старой песне были слова: «Трус не играет в хоккей». В общем, он решился на вопрос:

-Кто вы? Что я здесь делаю? Почему вы меня связали? Вы не знаете кто я! За меня отомстят. Вы об этом пожалеете….

Но в ответ не последовало ни слова. Мало того, даже характер звука не изменился. От этого ему стало еще страшнее и как это не странно – снова захотелось в комнату для мальчиков. Настолько сильно, что он еще никогда так туда не хотел. По крайней мере, за всю свою сознательную жизнь – точно. Младенческие годы он не помнил, но тогда он был маленький и так сильно хотеть еще не умел.

И тут незнакомец, а по звуку было отчетливо слышно движение всего одного человека, сначала притих, а потом стал приближаться к нему. Это было понятно по звуку шагов, а потом – по его тени, которая отчетливо прорисовалась на стене. Либо это был какой-то огромный человек, либо это такой эффект давало освещение, но выглядело это жутко.

Неспешной походкой, он приблизился со стороны спины почти вплотную. Голая кожа спины стала ощущать легкое тепло, исходящее от тела незнакомца. Тот действительно стоял рядом, а потом наклонился к его уху и негромко, но до боли знакомым голосом спросил.

-Владимир Владимирович, у вас есть небольшой выбор. Я вам его даю ради нашей старой дружбы.

Узник лихорадочно пытался вспомнить, чей же это голос и кто стоит за его спиной. Но тщетно. Страх был настолько сильным, что просто невозможно было сопоставить голос и образ из памяти. Ничего не получалось и он запаниковал.

-Какой выбор? О каком выборе вы речь ведете?

-Длинный или острый?

-Что длинный? Что вы имеете в виду?

-Вы опять шутите, Владимир Владимирович? Хотя, вы всегда шутите. Нож. Длинный или острый?

-Зачем нож? Для чего нужен этот нож?

-Ну как же? В спину нож. А вы о чем подумали?

(окончание следует)