Думаю, что факт диверсии будет обнаружен довольно быстро, а вот авторство этой акции – подвиснет в воздухе, как это случилось с тем же самым сбитым авиалайнером МН-17. Очевидно, что виновники этого теракта сидят в кремле, но виновными назвали Гиркина и еще трех олухов. А раз так, суд будет рассматривать только то, что уже доказано, а именно – разрушение газопроводов путем диверсии. А если продлить эту аналогию, то даже если удастся найти конкретных исполнителей этой диверсии, то их никто не сможет связать ответчиком, а именно – Газпромом. 

То есть, будет констатирован факт, что критическое имущество ответчика пострадало, в связи с чем наступили обстоятельства непреодолимой силы, и в части поставок газа именно по этой трубе, возник тот самый форс-мажор. И если до этого момента отмазки Газпрома были шиты белыми нитками, то теперь все выглядит вполне логично, поскольку ответчик безусловно заявит о том, что пострадало не только его имущество – газопровод, но был потерян его товар, газ на сотни миллионов долларов.

А дальше, специалисты могут нас поправить, но скорее всего, именно такой тотальный ущерб морскому трубопроводу может вывести его из строя необратимо. Дело тут даже не в масштабе повреждений, а в том, как быстро и надежно будут ликвидироваться последствия разрыва трубы. Морских трубопроводов мне видеть не довелось, но магистральную трубу, идущую из Сибири, и даже процесс ее укладки видеть доводилось лично. Так вот, внешняя часть трубы всегда была покрыта толстенным слоем полиэтиленовой изоляции, которую наносили на нее в заводских условиях. А там, перед нанесением защитного слоя, поверхность трубы обрабатывали особым образом, чтобы исключить коррозию. 

А вот внутренняя часть трубы никак не обрабатывалась, поскольку в ней должен находиться газ и одно только это исключает возможность коррозии. Но если в нее попадает вода, а тем более – морская, труба получает безусловные повреждения на всем протяжении, куда только она проникнет. Но если предпринимаются какие-то экстренные меры по откачке воды и осушению внутреннего пространства трубы это – одно дело и совсем другое, если труба будет достаточно долго лежать в морской воде, без всякой защиты. 

Нам неизвестны технологические допуски по эксплуатации таких труб, но можно предположить, что после длительного пребывания в морской воде, никто не даст гарантий по поводу возможности эксплуатации трубы для прокачки газа под высоким давлением – свыше 100 Бар. И уж тем более, вряд ли какая-то страховая компания подпишется под страховкой такого технологического объекта, поскольку риски будут просто огромными и главное – непредсказуемыми. 

И если мы не увидим срочных работ по восстановлению труб, то это будет означать, что их пустили под сплав окончательно и без надежды на восстановление. А с другой стороны, кто будет вкатывать огромные средства в ремонт неработающих газопроводов? Мало того, никто не будет вкладываться в ремонт инфраструктуры, сама возможность возвращения в эксплуатацию которой стремится к нулю.

А еще заметим, чем дольше не будут производиться ремонтно-восстановительные работы, тем больший ущерб будет нанесен трубам, и тем дороже будет это с каждым днем, неделей и месяцем. В конце концов, будет пройдена точка невозврата, когда любой ремонт трубопроводов окажется запредельно дорогим и никто с этим не станет связываться в принципе. И тогда возникнет ситуация, когда проще ее будет сдать в металлолом.

(Окончание следует)