Это значит, что там уже поняли, что дед, размахивая чемоданом, понесся по тем же граблям, по которым неслись его предшественники, но у них все закончилось более или менее неплохо потому, что их было кому вытащить за шиворот из той дыры, куда они залазили. У прутина и его сущности такой спасающей руки уже нет, поскольку он сам ее и укусил. Он пренебрег правилами, которые подтверждены практикой и решил, что на нем правила сделают исключение, поскольку он – особенный, избранный, помесь Нео и Штирлица в кальсонах Петра Первого. 

Но это все имеет такой вид исключительно в его больном воображении, которому потакают многочисленные холуи. Никто там не крикнет: «А король-то – голый!», или «Санитары, он ходит в чемодан!» Нам неизвестно, что этому Нео предложил Морфеус, таблетки или внутривенные инъекции, но штырит деда по-взрослому, а судя по тому населению, которое уже не хочет жить по-старому и хочет переехать в места, где жизнь устроена людьми и для людей, это население штырит примерно тем же самым образом. Оно и понятно, ведь это самое желание имеет известную опцию. 

Перед тем, как обживать новые, захваченные территории, местное население нужно пустить под нож и как теперь понятно, «верхи» не могут обеспечить этого своему населению, возникают крамольные мысли, доходящие до прессы. Так, на расхожее мнение о том, что все западные компании, ушедшие из мордора, на коленях приползут потому, что их страна – эксклюзивный рынок, пресса отвечает примерно таким образом:

«Успех ни одной из этих компаний и западной экономики в целом не зависит от российского рынка. Россия не сыграла никакой роли в послевоенных экономических чудесах Японии, Испании, Южной Кореи или Западной Германии. Без присутствия на российском рынке азиатские компании стали гигантами, а Западная Европа превратилась в континент, населенный средним классом. Даже Китай добился экономического бума, и не за счет поставок пуховиков на российский рынок в 1990-е годы».

Это – крайне важный вывод, который мы уже когда-то делали и не исключено, что кому-то оттуда приходилось натыкаться на наши тексты. В самом деле, можно что угодно рассказывать об американцах, но только эту совково-федерастическую сущность Штаты вытаскивали трижды, а потом, уже после окончания Второй Мировой войны, именно благодаря их программам восстановления, возникла богатая и процветающая Европа, которую мечтает захватить прутин и его свихнувшееся население. Япония вообще улетела в 22 век, хотя лежала в руинах, а федерасты как были злобной, кровожадной, вонючей помойкой, не желающей наводить порядок у себя дома, но желающей прихватить то, что создано чужими руками, так помойкой и остались. И потому, невзирая на все усилия их пропаганды, которая лихорадочно меняет декорации, объективная реальность таки начинает проступать, и с их слов, выглядят эти очертания следующим образом:

«Мир изменился в результате вторжения России в Украину, но вряд ли стал более сговорчивым с точки зрения Москвы и ее амбиций. Финляндия и Швеция намерены присоединиться к Организации Североатлантического договора. Трубопровод «Северный поток — 2», который за минуту до войны должен был начать транспортировку российского газа, простаивает. Число стран, отменяющих визовый режим для граждан России, росло с каждым годом — больше не растет. Государственная медиакомпания RT добилась определенных успехов на мировом информационном рынке: теперь она заблокирована на всей территории Евросоюза».

Ну а вывод и вовсе сделан шикарным. Его можно использовать как в качестве приговора этой сущности, так и как эпитафию на ее могиле, насыпанной над смердящей ямой. Вывод этот сделали они сами, а потому он имеет особенную ценность.

«Изменив мировой порядок, Россия обнаружила, что она была не только его жертвой, но и его частью — и даже бенефициаром».