Но этот пример нельзя назвать уникальным. Вольно или невольно, некоторые предметы или явления получали совсем неудачное название. Иногда это случалось от непонимания их сути, а иногда, как в данном случае, это делалось намеренно, чтобы скрыть эту самую суть. В таком случае, притянутое за уши название наполнялось новым смыслом, а вернее – узнаваемыми символами, которые выдавливали истинное значение термина. Так случилось и в этот раз.

Если постараться войти в образ совка, поясняющего то, как выглядит фашист в его понимании, то скорее всего, это описание будет более или менее одинаковым. Понятно, что фашист обязан быть одетым в униформу. И поскольку это слово употребляется в крайне отрицательном смысле, это вряд ли будет черная форма, в которой щеголяли Штирлиц и Мюллер.

Скорее всего, это будет все же форма серого цвета. Фашист обязательно выдает громкие, лающие команды-приказы и он обязательно склонен к насилию. А если нужно представить фашиста в действии, то непременно он, в описанном выше виде, гонит колонну гражданских людей в какое-то крайне нехорошее место. При этом, часть фашистов имеет овчарок, злобно лающих, а иногда и терзающих людей, которых сопровождают фашисты. Похоже? 

Это примерно так совковая пропаганда рисовала «немецко-фашистских захватчиков». Кстати, именно этот расширенный термин «немецко-фашистских» был адресован тем умникам, которые могли что-то заподозрить о том, что фашистов среди немцев не было, но политика партии и правительства назвала немцев фашистами не просто так. Тем самым «немецко-фашисты» полностью вытеснили из совкового фольклора «национал-социалистов» и задача пропаганды была выполнена. 

А как известно, она состоит из двух фаз. В первой пациенту выносится мозг и образовавшаяся пустота тщательно стерилизуется, а во второй, в этот вакуум загружаются другие, не имеющие ничего общего с реальностью, догмы. Если обе фазы прошли быстро и без паузы, то задача пропаганды считается выполненной. С одной стороны, пациент лишен собственного мышления, а с другой, в его сознание залиты нужные формулы, которые сделают из него легко программируемый полуавтомат. Достаточно указать на кого-то пальцем и сказать, что это – фашист, реакция будет соответствующей, хотя фашизма там и близко нет.

Но иногда случается нечто необычное. Например, каких-то людей не называют фашистами, хотя их внешний вид и главное – их действия, полностью попадают под содержание, которое пропаганда в него зашила. И тогда возникает вопрос, который сводит на нет всю работу самой мощной и несомненно – искусной пропаганды. Вот что пишет российская пресса о совсем недавних событиях.

«Опрошенные Amnesty International беженцы заявили, что, когда они шли к границе со странами Евросоюза, их все время сопровождали белорусские силовики, и, как только они достигли огороженной зоны, их силой заставляли переходить на территорию Польши.

«Было около десяти [белорусских] военных и с ними было четыре собаки. Они сказали, что отпустят собак, если мы не будем быстро бежать. Военные двигались за нами, избивая дубинками всех, кто не шел достаточно быстро. Пройдя за нами около 200 метров, солдаты развернулись, оставив нас в буферной зоне посреди леса. Семьи были разделены. Те, кого укусили собаки, истекали кровью».

Стоп! Это – точно не фашисты? Ведь тут гражданских сопровождают силовики, избивают дубинками и травят собаками тех, кто движется недостаточно быстро. Все, как в классике жанра. Но их никто фашистами не называет. Но тогда в чем же разница? Ах, ну да! Они разговаривают на русском языке, а русские (или белорусские) не могут быть фашистами, хотя делают ровно то, что делали немцы, названные ими же фашистами. Даже если эти деятели  вытворяют что-то похуже немцев, они все равно – не фашисты.

(Окончание следует)