В общем, конфигурация сил вторжения определилась. Насколько можно понять из потока массы сообщений, эта коалиция заручилась нейтралитетом Трампа через его экс-советника по национальной безопасности Джона Болтона и процесс пошел. Причем, все три стороны имели свои собственные виды на то, каким будет приз. Понятно, что каждая из сторон должна была получить свою часть месторождений нефти. Как они это там поделили – достоверно неизвестно, но именно в этом был их профит. Что-то должен был получить и Египет.
И тут вспоминается «многоходовщик» Путин, который в 2014 году предлагал соседям Украины поделить ее территорию. С Ливией такой номер не имел никакого смысла потому, что ее территория, по большей части, даром никому не нужна, поскольку это – голая пустыня. Только те места, где имеются месторождения нефти, да узкая полоска жизни вдоль побережья, где живет большая часть населения страны, а еще – погрузочные нефтяные терминалы имели собственную ценность, все остальное не могло быть призом в принципе. Кусок Сахары это не кусок сахара.
Собственно говоря, операция вторжения как раз и отразила суть приза. Захвату подлежало только то, что перечислено выше. А значит, это была совокупность коротких штурмовых операций, наподобие той, что закончилась неудачей для Вагнера в Сирии. Но тогда им противостояли подразделения вооруженных сил США, а здесь – практически разваленная армия центрального правительства Ливии.
И потом, не стоит забывать, что все население Ливии, с ее огромной территорией, составляет 6,5 млн человек, так что «армия», это сказано очень громко. Более того, ливийская армия времен Муамара закупала оружие в основном у РФ, и понятно, что в данном случае, никакой логистики там не было и быть не могло. Надо было исходить из тех остатков вооружений, которые остались от «джамахерии».
У агрессора – напротив, были просто бездонные ресурсы, которые питались как из РФ, так и из Эмиратов, но конечно, большая часть тяжелого вооружения пришла из Московии. Вот те бесконечные эшелоны техники, которые двигались через всю страну, шли не только, а потом – не столько к границам Украины, сколько в Сирию, а потом – в Чад и Египет с направлением на Ливию.
Кроме того, и Москва, и Париж, и Дубай – выставили своих наемников, которые и сформировали костяк ударной группировки. Сам Хафтар – пугало, портрет, который трясет бородой и делает заявления, которые ему пишут нужные люди, родившиеся в тысячах километров от Ливии. Тем не менее, часть вооружения не могла передаваться наемникам по определению. Например, Москва точно не передаст «бедуинам» комплексы ПВО Панцирь, которых в Ливии уже как грязи, а Дубай – не передаст китайские БПЛА, которые используются хафтаровцами. То же касается и тяжелой артиллерии, например. А это значит, что в составе «повстанческой армии» вполне себе комфортно воюют кадровые военные этих трех стран. Они же и планируют боевые операции для подконтрольных им сил.
Собственно говоря, в Ливии начался бой без правил, в котором с одной стороны участвовал супертяжеловес, с практически неограниченными ресурсами, а с другой – «мухач» – боец самой легкой весовой категории. Результат этого боя был настолько предсказуемым, что там просто не было вариантов.
Как говорил барон Мюнхгаузен, центральному руководству Ливии пришлось выбирать из двух вариантов, либо погибнуть, либо что-то придумать и оно выбрало второе.
(окончание следует)