Достоверно неизвестно, есть ли в близком кругу общения бывшего спецпрокурора США Мюллера люди, родом из Одессы, но если у него с этим обстоит, как у Мюллера и из повести о Штирлице, то таки – есть. По крайней мере, на сегодняшних слушаниях в Конгрессе, Мюллер избрал тактику обороны, которой нет и скоро не будет в Штатах, но на Привозе – сколько угодно.

В общем, американские конгрессмены не в курсе той старой истории про тумбочку и деньги, а потому – так и не поняли, как их отыгрывает Мюллер. На самом деле, слушания должны были прояснить два вопроса. Первый из них – имел ли сам Трамп или его люди сговор с РФ по поводу совместных действий, направленных на победу в выборах. А второй – пытался ли Трам лично или через своих людей, препятствовать расследованию первого вопроса.

Нам трудно понять суть первого вопроса, поскольку наши депутаты и прочие власть предержащие, не то что не скрывают сговора с РФ, но даже хвастаются этим, а некоторые даже снимают весь процесс на видео и выкладывают в телевизор. Причем, американцы считают это чуть ли не изменой, хотя не ведут войны с РФ, а у нас – вражеские войска оккупируют нашу территорию, ежедневно убивают наших граждан, а эти деятели летают туда как к себе домой. У нас даже в голову никому не приходит расследовать сговор с РФ.

Но в Штатах – все иначе, и слушания были проведены для того, чтобы Мюллер, находясь под присягой, был вынужден ответить на вопросы, которые он плавно обошел в своем отчете. Суть их сводилась к двум позициям, указанным выше. По первому вопросу Мюллер четко ответил негативно, мол его группа не нашла следов сговора Трампа или его предвыборного штаба с РФ

В этот момент, где-то в своей камере, прямую трансляцию смотрел бывший глава предвыборного штаба Трампа – пол Манафорт (наподобие Разумкова у зе), и после отрицательных слов Мюллера, ему стало особенно обидно. Кстати, не ему одному, а сразу целой группе деятелей, которые работали в предвыборной команде Трампа.

Но тут Мюллеру было просто, поскольку то же самое записано и в его отчете. В итоге – остался вопрос о саботаже расследования или препятствие правосудию. И с этим оказалось намного сложнее, поскольку в отчете было описано около 10 эпизодов, которые формально попадают под пределение обструкции следствия, но Мюллер это никак не квалифицировал, оставив этот вопрос открытым.

Нам это тоже трудно понять, поскольку сама лингвистическая конструкция «расследование возможного преступления, совершенного президентом», у нас лишена смысла. Как говорил герой старого совкового фильма: «Он же – памятник! Кто его посадит?». Но в Штатах с этим – жестче. Единственная добровольная отставка президента в США случилась с Ричардом Никсоном, и связана она была даже не с прослушкой в отеле Уотергейт, который дал название инциденту: «Уотергейтский скандал», а именно установленным фактам препятствия правосудию, именно по поводу той самой прослушки. То есть, сама прослушка ушла на второй план, а Никсона четко подловили на вмешательстве в ход следствия. Тогда он лично подал в отставку, поскольку Конгресс уже начал готовить процедуру импичмента.

И вот именно в этом эпизоде Мюллера жестко подловили. Так, член палаты представителей от штата Техас, Джон Редклиф (в прошлом – прокурор) обратил внимание Мюллера на то, что в отчете указан десяток случаев обструкции администрации Трампа, в отношение хода следствия, но не сделано из этого вообще никакого вывода, и в связи с этим, он попросил пояснить отсутствие квалификации действий Трампа.

Мюллер неловко ушел от этого ответа и вообще, около 100 раз он отказывался отвечать на конкретные вопросы, но в данном случае он сказал, что действовал в рамках инструкции минюста, которая регулирует подобные случаи.

Редклиф парировал дополнительным вопросом и попросил Мюллера привести прецедент, когда следствие установило формальный состав преступления, но не предъявило обвинения, в связи с инструкцией минюста.

Мюллер был вынужден ответить в том плане, что ситуация уникальная, и он не может вспомнить подобного прецедента.

Однако, бывший прокурор Редклиф быстро все поставил на место и пояснил Мюллеру, что таких прецедентов – нет в принципе. И тогда Мюллеру был задан вопрос о том, как он сам считает, были ли эти десять случаев уголовным преступлением или нет, на что тот ответил дословно так:
«Доказательства, которые мы получили о действиях и намерениях президента, представляют собой сложные проблемы, которые мешают нам окончательно определить, что преступное поведение не имело места. Соответственно, хотя в этом докладе не делается вывод о том, что президент совершил преступление, оно также не освобождает его от ответственности».

И тогда, в развитие этой темы, Мюллер получил вопрос от еще одного члена парламента Бака. Он задал его предельно четко и просто:
«Перечисляя 10 фактических ситуаций и не делая вывод о существе дела, вы несправедливо перекладывали бремя доказывания на президента, заставляя его доказывать свою невиновность, одновременно отказывая ему в этом юридическом форуме».

Мюллер ответил, что согласно инструкции Минюста, он не имел права допрашивать действующего президента, и потому его следственная группа была лишена одного из самых важных расследований.

И тут Бак задал уточняющий вопрос, ответ на который поверг в легкий шок всех присутствующих. Звучал он примерно так:

«Могли бы вы предъявить обвинение президенту в преступлении после того, как он покинет свой пост?» И Мюллер односложно ответил: «Да».

Отсюда следует, что Мюллер, согласно указанной им инструкции, просто не мог довести дело до процессуальной концовки, а фактические обстоятельства уже позволяли ему это сделать, не будь Трамп президентом.

В общем, к утру по Киеву мы будем иметь более полную картину, а пока она выглядит именно так, не очень приятно как для Мюллера, так и для Трампа.