Европа должна быть готова к российскому газовому шантажу

Аура Сабадус Atlantic Council

Подготовка перевода: opponent

С середины июня российский производитель «Газпром» сократил потоки газа по коридору «Северного потока» в Германию примерно на 60% от суточных контрактных объемов, что побудило федеральное правительство в Берлине поднять уровень предупреждения до второго из трех уровней тревоги и подготовиться к худшему. «Газпром» утверждает, что сокращение было вызвано тем, что турбина, необходимая для работы «Северного потока», которую отправили в Канаду для ремонта, не была возвращена из-за санкций.

Некоторые наблюдатели назвали это блефом и заявили, что его действия выглядят политически мотивированными. Они указали, что, если бы «Газпром» был действительно коммерческой компанией, он бы компенсировал падение поставок по «Северному потоку» соответственным увеличением по украинскому транзитному маршруту. Вместо этого государственный российский энергетический гигант предпочел сохранить ограниченные объемы транзита через Украину, отправляя только 40% поставок, которые он должен осуществлять в Европу по этому маршруту с середины мая.

Поскольку с 11 июля запланировано десятидневное техническое обслуживание «Северного потока», раздаются голоса, предупреждающие, что «Газпром» может использовать отключение в качестве предлога, чтобы не возобновлять потоки после 21 июля, что спровоцирует дальнейший хаос на газовых рынках. Хотя существует вероятность того, что Россия сократит поставки до минимального уровня или прекратит их вовсе, размер ущерба, который она может нанести, и способность Европы выдержать суровую зиму будут зависеть от мер, которые должны быть приняты сейчас.

До сих пор использование Россией поставок природного газа в качестве политического оружия было в значительной степени успешным. Решение «Газпрома» не направлять больше газа в Европу в 2021 году, несмотря на растущий спрос после коронавируса, сокращение его поставок в несколько европейских стран и компаний после начала войны в Украине, а также недавнее резкое сокращение поставок через Украину и «Северный поток» – все это помогло поднять цены до рекордного уровня.

Что бы Россия ни потеряла из-за ограничения поставок газа, она выиграла от резкого роста цен. Эти цены были в значительной степени повышены из-за собственной тактики России по созданию энергетического оружия. Ограничение поставок газа в настоящее время также имеет долгосрочные последствия, поскольку оно замедляет способность компаний закачивать природный газ в хранилища, чтобы обеспечить заполнение объемов на 80% к 1 ноября, как того требует ЕС. Еще более разрушительным является то, что создается общее представление о том, что без поставок российского газа Европа не сможет справиться с пиковым зимним спросом и столкнется с серьезным кризисом.

Хотя ситуация, по общему признанию, критическая, есть аргументы, свидетельствующие о том, что Европа сможет преодолеть последствия полного прекращения поставок из России при условии немедленного принятия ряда мер.

Во-первых, европейские страны, и в особенности те, которые сильно зависят от российского газа, должны начать постоянную кампанию в СМИ, объясняющую ситуацию потребителям и рекомендующую им сократить потребление в ближайшие месяцы. Тем, кто утверждает, что это нереально, следует рассмотреть пример Украины, которая перешла от экономики, зависимой от импорта российского газа, к нулевым отборам в 2015 году.

Во-вторых, ЕС должен работать с соседними странами, не входящими в ЕС, для максимизации альтернативного импорта и проверки того, что все узкие места, блокирующие пропускную способность, устранены. Помимо Норвегии, Азербайджан и Алжир также могут увеличить экспорт по трубопроводу. ЕС должен работать с Великобританией и Турцией, чтобы обеспечить импорт через их терминалы СПГ. ЕС сам по себе имеет мощность импорта СПГ в 158 миллиардов кубометров в год, но с учетом регазификационных мощностей турецких и британских портов эта цифра может увеличиться примерно на 50%. В этом году Великобритания уже импортировала рекордные объемы СПГ и экспортировала часть этого возросшего объема в Европу.

ЕС должен работать с Турцией, чтобы она подписала соглашение о межсетевом соединении с соседними Болгарией и Грецией и предоставила европейским покупателям доступ к своим терминалам СПГ. ЕС нуждается в турецких импортных терминалах точно так же, как Турция нуждается в европейской финансовой поддержке. Следует признать, что не весь газ, импортируемый в Великобританию и Турцию, попадет в ЕС. Тем не менее, покупатели могут получить объемы по этим маршрутам летом для закачки в хранилища в рамках подготовки к предстоящему отопительному сезону.

Что касается транспортировки, то в Германии, а также на некоторых пограничных пунктах, например, между Австрией и Венгрией, Венгрией и Румынией, существуют заторы. Однако большинство возникающих узких мест вызвано не техническими проблемами, а в основном проблемами регулирования. Например, операторам системы транспортировки в Центральной Европе все еще необходимо решить, что произойдет с мощностями, забронированными компаниями, которые рассчитывали импортировать газ по уже не существующему «Северному потоку-2». Поскольку Германия отключила проект газопровода «Северный поток-2», пропускная способность внутри немецкой системы, которая должна была поставлять газ «СП-2» на другие рынки, должна быть высвобождена, чтобы позволить другим компаниям бронировать ее на более гибкой краткосрочной основе.

Простой обзор доступной пропускной способности в Юго-Восточной Европе и ее среднего использования за последние три месяца показывает, что на региональном уровне используется менее одной трети существующей инфраструктуры. Тем не менее, некоторые из этих мощностей не могут быть использованы либо потому, что «Газпром» полностью зарезервировал их, но использует только наполовину, как в случае интерконнектора между Болгарией и Северной Македонией, либо потому, что некоторые операторы и регулирующие органы запретили экспорт газа с внутренних рынков в соседние страны, как в случае с Румынией.

Наконец, ЕС мог бы собрать единовременную сумму, чтобы помочь закупить достаточное количество газа для зимнего сезона, если цены взлетят до новых рекордных высот. Такие инструменты уже используются для поддержки украинских и молдавских газовых компаний и могут быть распространены на ЕС в целом. Предложение финансовой помощи компаниям, пытающимся обеспечить альтернативные поставки газа, было бы более разумным способом справиться с последствиями сокращения российского газа, чем вмешательство в рынки с помощью мер прямого воздействия, таких как ограничение цен.

Создание впечатления о надвигающемся газовом кризисе отвечает интересам России не только потому, что это способствует повышению цены и наполняет казну «Газпрома», но и потому, что создает представление о том, что Европе следует занять более примирительную позицию для обеспечения доступа к российским ресурсам. На самом деле ЕС может отключиться от поставок газа из России раньше, чем некоторые предполагают, если он мобилизует нужные человеческие и финансовые ресурсы для работы в этом направлении.

Аура Сабадус — старший журналист по энергетике, пишет о Восточной Европе, Турции и Украине для Independent Commodity Intelligence Services (ICIS), лондонского глобального поставщика новостей и рыночных данных об энергетике и нефтехимии.