В прямом эфире

От редакции

Нам пишут с оккупированных территорий довольно часто и подробно, но то – технические вещи, а вот – литературный труд, который можно представить коллегам. Это от тех, кто имея за кормой солидный возраст, все же не теряют надежды дождаться, пока туда вернется Украина.

***

Из цикла «Вести из гетто»

А нас-то за что?

Из анекдота

Тут такое дело. Довелось мне ни с того, ни с сего попасть на больничку. Как говорится, мы ветераны, мучат нас раны. А там сначала операция, потом – реанимация, вослед – терапия и прочее-разное. Дома валялся несколько недель, здоровье восстанавливал, а там и весна прошла, жара началась. Вышел во двор, а сосед говорит: «Ты бы черкнул чего, народ к твоим писаниям только-только привыкать начал, а как пропал ты надолго, то и разговор пошел: не помер ли невзначай». Ну, оно-то черкнуть недолго, только о чем? Пока валялся, источник информации был один – телевизор, а оттуда, как известно, правдивые слова выходят редко, правда – товар штучный и нашему народу противопоказанный. В телевизоре же рассказывали, что «специальную операцию», которую накануне моей болячки затеял Правитель Большого брата против Злых сил и которая должна была закончиться в три дня, было решено продолжить, проистекает она до сих пор и конца-края её не видать. Два длинных слова, начинавшихся на «де…», а как далее – и не упомнить, каковыми Правитель обозначил цели этого благого деяния, быстро с экрана телевизора пропали, и это правильно, ибо длинные и непонятные слова в народе могут вызвать лишь возмущение мозгов. Вместо этих слов в качестве целей этой «спецоперации» так ничего и не предъявилось, да оно и ни к чему. Сказано было и Правителем, и его военачальниками, что цели эти будут непременно выполнены, а народу больше ничего и не надо. Разве что из разворачивающихся событий вроде бы понятно, что в результате исполненных целей наше Народное гетто должно увеличиться в размерах и обрести еще большее Народное счастье, хотя, казалось бы, куда уж больше!

Так вот, о жаре. Окна в доме, ясное дело, открыты постоянно, и днем, и ночью. И все чаще в последнее время из этих окон – бух-бух. Обстрелы. Так сказать, в прямом эфире. А надо сказать, за восемь лет мы это слово потихоньку начали забывать. Ну, не без того, конечно, чтоб иногда залетало, но редко: летело-то в основном в другую сторону и всё в нашу защиту. И в обуздание Злых сил. А поскольку я вышел наконец на двор, то и пошел по мужикам вызнать что к чему. Мужики как средство информации – инструмент тоже не больно надежный, но уж лучше телевизора, это точно. Хотя и стало их во дворе сильно меньше ввиду мобилизации, за которую, говорят, некоторые особенно отличившиеся силовики премии получают. Но родное гетто защищать-то надо! Впрочем, об этом в другой раз. И вот что по-тихому говорят особо сметливые мужики. Наше Народное гетто как бы тыловая часть боевого плацдарма войск Большого брата. А что такое тыловая часть? Штабы кой-какие, склады ГСМ и боеприпасов, места хранения и ремонта военной техники, заводы опять же. И т.д. А войска Злых сил, недавно получившие от других Злых сил (называются – страны НАТО, только по секрету!) большие и точные пушки, в эти места и целят. И таки частенько попадают, это и самому довелось увидеть, дым стоял коромыслом. Но артиллерия – дело такое, бывают и промашки. И тогда страдают мои сограждане и их имущество. Так для того, чтобы сограждане не страдали, правителями Народного гетто в свое время, наряду с мобилизацией, была объявлена и эвакуация. В которую мало кто поехал, а из поехавших многие вернулись ввиду всеобщей несознательности. Денежки получили – и вернулись, я как-то об этом упоминал. А некоторые так и вовсе за денежками ездили, туда – и назад.

Но и это не все. Один особенно ушлый мужик вообще сказал, что наряду с артиллерией Злых сил по гетто постреливают и наши. Защитники. Они, когда в ту сторону стреляют, считаются «освободители», а когда сюда – «защитники». И постреливают они для того, чтобы сограждане наши не теряли бдительность и не расслаблялись, короче, чтобы были на стреме. Они и раньше так делали. А различить нетрудно, потому что звуки разные. Когда ихние стреляют, то слышно: бум, громко так и один раз. А когда наши: тук – секунда – бум. Потому что с близи. Я прислушался и действительно – есть различие. Есть, правда, и вопрос морального плана, типа, а ежели убьют кого ненароком? Мужик ответил, что война (он так и сказал, не «спецоперация», а «война») – дело серьезное, как французы говорят. А в стране Большого брата, к которой наше гетто по большой вероятности вскоре присоединят, народу и так немеряно, одним больше, одним меньше – какая разница? «Оно-то вроде бы и так, а ежели в меня попадут, тогда как?» – говорю. «А ты, – говорит, – не попадайся!»

И еще один дедушка встретился на остановке троллейбуса, старенький такой. Сидел молча, а потом заявил ни с того, ни с сего, мол, есть чуйка, что грядут кое-какие перемены. И посоветовал тихонько на всякий случай раздобыть и припрятать двухцветный флажок. Для встречи. А кого встречать и каких цветов флаг, не сказал, уехал. Я думал-думал, вроде у страны Большого брата флаг трехцветный, триколор. А потом дошло…

Ваш геттописец

6 Comments on "В прямом эфире"

  1. Оптимус | 20.06.2022 at 20:36 |

    Да-да , эта “специальная апирация” давно уже стала “специфической апирацией” .

  2. Судя по состоянию деда, он скоро и “специальную операцию” выговорить не сможет

  3. Здоров’я! Вас справді не висточало.

  4. Gala SS | 21.06.2022 at 17:41 |

    «А ты, – говорит, – не попадайся!»
    ))))))) в граніт

Comments are closed.