От редакции

Время от времени, из-за поребрика приходят довольно интересные письмена, и бывает так, что мы использует некоторые моменты из них, но вот пришел текст, который трудно отнести к какому-то привычному жанру, поскольку он не имел привычной концовки. Обычно такие тексты заканчиваются пророчествами, по поводу ближайших перспектив, а тут – ничего подобно. Ни тебе пророчеств в стиле Невзорова, Соловья или какой-то другой конторской креатуры, ни загадочных словес в стиле Нострадамуса. И что интересно, в ходе этого изложения упоминались некоторые факты, широкой публике неизвестные и даже ей не интересные, но тем не менее, они имеют свой смысл и вес для тех, кто в теме. И он их изложил правильно, поскольку нам они известны из других источников. Далее – краткий пересказ этого опуса в режиме «слухи из Мордора».

***

Те, кто в курсе механизмов, которые функционируют внутри путинской вертикали, уже шкурой чуют, что прутин войну проиграл. Это никак не касается эшелонов тушенки, которая еще ходит на своих ногах и считает себя солдатами, ни того всего, что выковыряно даже из утилизационных хранилищ, с одной стороны, и штучных, экспериментальных образцов сырой техники – с другой. Дело совсем в другом. Эта война, которую все мы сейчас наблюдаем, ни прутину, ни его ближайшему окружению и главное – тому кругу лиц, которые составляют основу власти – не нужна. Прутину и его ближайшей своре нужен был блицкриг, а остальным война вообще не была нужна, поскольку она испортила им планы и размеренность жизни.

Причем, эту публику нельзя назвать партией мира или голубями. Ничего подобного. Просто они не вкладывали войну как переменную, в свои формулы расчета дальнейших действий и в самом деле, не представляли себе, что у прутина таки хватит ума именно на открытую и широкомасштабную войну. Они полагали, что опять разверзнутся недра донецких шахт и пучины Черного моря, откуда тысячами полезут отпускники, добровольцы и ополченцы, а вслед за ними – потоки железа. Вот против этого они не были никогда, поскольку вот так показать свою мощь они готовы всегда, с младых ногтей. Но такая схема давала возможность в случае неприятного расклада сказать привычное: «Минуточку, это не мы?», или «А вы докажите!»

Глядишь, по выходным к семье летаешь в Ниццу, Биариц, Лондон или на крайний случай – Вену, чтобы наблюдать, как домашние начинают говорить на родном языке все с большим акцентом. Причем, эти самые полеты происходят комфортно, на борту небольшого, но шустрого бизнес-джета. Шахтеры там где-то воюют, а ты – весь в белом, на белом лимузине спускаешься по трапу и небрежно бросаешь прислуге: «Бонжур!», а они с поклоном тебе отвечают своим, заморским приветствием.

Но даже тогда, когда стало понятно, что деда попердолило и он попер под своими флагами, да еще и официально объявив публике «Я принял решение», было неприятно и неожиданно, но терпимо, поскольку все вокруг говорили: «Надо потерпеть пару недель и все закончится». И вот пару недель они были готовы потерпеть, но при том условии, что все действительно закончится. А под этом они понимали безусловную и полную победу собственной страны. Они понимали, что неприятные последствия будут, но недолго и их можно будет нивелировать. Зато сама принадлежность к этой воинственной стае, которая способна захватывать огромные страны, должна была придавать вес в их персональном случае.

(Продолжение следует)