Письмо из Киева

Жизнь продолжается в украинской столице. Лето прекрасно, но всё идёт не так.

Джеффри Гедмин American Purpose

20 июня 2022 г., 14:39

Подготовка перевода: opponent

Яркая, солнечная погода, работают кафе под открытым небом, парочки гуляют и целуются, культура скейтбординга жива и процветает. Мы заглянули в крымскотатарский ресторан Мусафир, который был полон. Вечером мы встречаемся с журналистом во внутреннем дворике Пантагрюэля рядом с Золотыми воротами, древним входом в город. Это в такой оживленной части Киева, наполненной ресторанами, с прекрасным ландшафтом и ухоженной зеленью, что вы можете представить себя где-нибудь в Европе.

В то же время здесь, в Киеве, каждый день звучат сирены воздушной тревоги. Три из них прозвучали, встречая нас по прибытии. В отеле все спускаются по лестнице в бомбоубежище – угол гаража, оборудованный стульями, матрасами и телевизором. Большинство людей, с которыми мы здесь разговариваем, привыкли и смирились с этими перерывами. Некоторые игнорируют сигналы тревоги. Ведь в последние недели наступило затишье в боевых действиях.

Однако: две недели назад ракета, выпущенная с российского корабля в Каспийском море, попала в железнодорожную постройку на левом берегу Днепра. Семь недель назад, в день визита Генерального секретаря ООН в Киев, ракета ударила в жилой дом в центре города. На следующий день в развалинах было найдено тело молодой журналистки моей бывшей компании Радио Свободная Европа/Радио Свобода (РСЕ/РС) Веры Гирич.

На второй день сирена привела нас в убежище. Около восьми утра по местному времени 19 июня украинские ПВО сбили вражескую ракету в Вышгородском районе Киева. Никто не пострадал, пожаров не было. Ракетный терроризм — часть новой нормы в Киеве.

В нескольких часах езды на восток идут ожесточённые бои. В минувшие выходные россияне применяли авиацию, артиллерию и ракеты для обстрела городов и сел Луганской области. За сутки повреждён или уничтожен 31 объект инфраструктуры. Сообщается о раненых и погибших среди гражданского населения. В те же выходные российские СМИ сообщили, что их войска к настоящему времени депортировали в Российскую Федерацию более 307 тысяч детей. Неясно, будут ли этих детей использовать в качестве козырей в мирных переговорах. Вполне вероятно, что Владимир Путин в конце концов предложит мир в обмен на территорию, как только он захватит достаточную площадь силой.

Все, с кем мы встречались, — парламентарии, военные, лидеры гражданского общества, журналисты, правозащитники — настаивают на одной цели: восстановлении территориальной целостности и суверенитета Украины. «Никаких сделок» — это мантра. Правда, некоторые считают Крым потерянным. Другие, однако, убеждены, что победа Украины на востоке может заложить основу для возвращения всего того, что Россия отторгла во время вторжения и оккупации в 2014 году.

Чтобы добиться всего этого, стране нужно оружие. Есть благодарность за западную и американскую поддержку. Есть разочарование по поводу темпа и ограничений. Украине поставляют гаубицы, БТР и старые советские танки. Украинцам отказывают в истребителях, танках НАТО и современных системах ПВО. Трудно представить, что мы до сих пор боимся провоцировать Путина.

Меня беспокоит неравенство ставок. Заявив, что мы не дадим ни летчиков в небе, ни войск на земле, ни военной помощи, которая может привести к прямой конфронтации с Россией, мы ясно дали понять — несмотря на высокопарную риторику, — что для Соединенных Штатов Украина представляет только периферийный интерес. Для Путина –наоборот. Россия ясно дала понять, что ее ставки носят политический, стратегический и цивилизационный характер. Безусловно, есть обнадеживающие признаки с полей сражений. Русские израсходовали часть своих лучших войск и техники в первые недели войны в неудачной попытке взять Киев. Тем не менее, «Пока не сбрасывайте Путина со счетов» — послание, которое мы продолжаем получать.

Мы посетили Ирпень и Бучу, города, расположенные бок о бок в пятнадцати милях к северо-западу от Киева, где вы можете увидеть результаты русских усилий. Буча пала почти сразу. Ирпень в течение месяца был ареной ожесточенных боев. Русские стремились оставить после себя как можно больше разбомбленных домов, одно- и многоэтажных. Невозможно смотреть на развалины. Один украинский коллега побыл с нами и вернулся в Киев. Другой ушёл, чтобы взглянуть на остатки дома своего брата в Буче, раньше он это сделать не решался.

Широко распространение получили российские грабежи. Солдаты любили оставлять экскременты в жилых комнатах. Офицер ВМФ, с которым мы разговаривали, рассказал, что русские украли всю обувь его и его сына. Они оставили одну пару, украшенную буквой «Z». Сегодняшние сообщения с востока не дают собраться с мыслями. Правозащитница объясняла нам, что в Донецке пытают избиением, а в Херсоне русские любят пользоваться электричеством. Этим летом в киевских супермаркетах нет арбузов, добавила она, «обычно их привозят из Херсона».

В Ирпене наша команда молча стояла перед разбомблённым сгоревшим многоквартирным домом, когда, к нашему удивлению, мы увидели спускающегося по лестнице мужчину. Вскоре он уже оказался у входной двери с двумя большими бутылями с водой в руках и спрашивал, не нужна ли нам помощь. Он объяснил, что его старое жильё непригодно для жизни, но он возвращается, чтобы полить растения.

Вот такая двойственность. Как может быть иначе? То, что разрушено, должно быть восстановлено. Жизнь продолжается. Но всё идёт не так.

В зале для завтраков отеля я слышу, как молодая женщина за соседним столиком объясняет трём мужчинам на своём прекрасном, но не родном английском языке, как медики обучают добровольцев. Они изучают основы за неделю и отправляются на фронт. Она также проводит инструктаж по жгутам. Много компаний, видимо, много конкурентов.

За другим столом во время завтрака сидят пятеро мужчин, говорящих по-английски, возможно, из США. Они выглядят обветренными и слегка страшновато. У одного длинные волосы, борода и прыщеватое лицо. У другого — ножной протез. На вид им от сорока до пятидесяти. Они выглядят как военные. Первое, что мы заметили, когда шли через границу из Польши в Украину, были украинцы, возвращающиеся домой с большим количеством памперсов и бумажных полотенец. Второе, что мы увидели, была палатка с табличкой «Помощь иностранным боевикам». С видео о наемных боевиках работы Радио Свобода.

На обратном пути в Киев из пригородов Ирпень и Буча проезжаем блокпост и видим укрепления по обочинам дороги. Вспоминается длинная колонна русских войск на пути к Киеву в начале войны. Украинцы все еще строят свои аванпосты и оборону вокруг города. Хотя никто не ожидает в ближайшее время нового русского марша смерти в Киев, мы не раз слышали в этой поездке, что Кремль мыслит годами, а не месяцами. Нет никаких оснований полагать, что русский реваншизм и империализмом уже упокоены.

Джеффри Гедмин — соучредитель и главный редактор журнала American Purpose.

opponent: С медиа проектом American Purpose, исповедующим в классическом виде либеральные ценности, мы начали сотрудничество в апреле с публикации переводов двух статей д-ра Фукуямы и до настоящего времени опубликовали более десятка их текстов. С редакцией ресурса налажена постоянная связь, и есть основания судить, что мы движемся в одном направлении. И что это – друзья. Очередной материал – сдержанно-эмоциональные впечатления главного редактора American Purpose г-на Гедмина о поездке в Украину. Мы намеренно оставили вначале время публикации в первоисточнике. Это – киевское время.

4 Comments on "Письмо из Киева"

  1. Це він у Харкові не був…

  2. Valeriy | 21.06.2022 at 19:17 |

    А Китай в это время смотрит и делает выводы,при этом повторяя раzzийские нарративы.

  3. Правда, некоторые считают Крым потерянным.
    Уончені так думають. Крим треба забирати. А мост паде – всі з Криму повтікають, бо сцикуни. Та це хламідія зі своїми перемовами. Адрістович з коментарями, подоляк з вимогами. У керівництів країни самі дебіли та вороги, це сумно.

  4. Валентин | 21.06.2022 at 22:11 |

    Никто не обращает внимание,как Путин ломает здравый смысл всему миру и поганит русский язык новоязом по понятиям.Он обьявил спецоперацию по денацификации и демилитаризации.Но если вникнуть в суть-смысл этих двух слов “денацификация и демилитаризация”,то взяв за пример Гераманию,где эти мероприятия были проведены,разумеем,что они были проведены тогда,когда замолкли пушки.И самое главное,во время проведения денацификации и демилитаризации Германии ни одно животное не пострадало.Такое впечатление,что русский язык опасен для здравого смысла.И еще пример:(6дн.рабочая неделя=нет дела,-если работать ничего не делая,то что русские могут производить полезного?).

Comments are closed.