С расстановкой всего в несколько дней, мы увидели заявления двух руководителей европейских стран, но практически противоположные по тональности и безусловно, находящихся в разных весовых политических категориях. Первым прозвучало заявление президента Франции Макрона, которое он толкнул в Берлине. Это было первое такое публичное выступление Макрона после победы на выборах и он тут же определил свое место если не под шконкой мирового политикума, то уж точно – под планкой допустимого. Подробно мы об этом писали по-горячему, а тут лишь отметим, что он опять призвал не обижать прутина и учитывать его интересы. 

И как потом прокомментировали слова Макрона в Киеве, суть его договоренностей лежала в той же плоскости, что в 1938 году у Деладье или в 2008 году у Саркози. В общем, под понятием «договариваться», Макрон предлагал уступить прутину часть территорий Украины, чтобы тот мог сохранить лицо. Невольно возникает вопрос о том, что если уж ему так хочется заделаться “моротворцем”, то почему бы ему не уступить часть территории Франции? Например, на Лазурном берегу большая часть элитной недвижимости прямо либо опосредованно принадлежит личным корешам прутина или самым крупным коррупционерам мордора.

Так что всем, кто услышит от Макрона слова «переговоры», «договориться» или выражения «учесть интересы» или «избежать эскалации», надо четко понимать, что он имеет ввиду умиротворение агрессора за счет территорий стран, которые стали жертвой агрессии. Франции удалось провернуть этот номер с Чехословакией и Грузией, но в Украине этот номер не прошел. Кстати, теперь понятно и то, что делала мадам Меркель на минских переговорах и чему поддакивал мсье Оланд. К счастью, нам повезло с армией, которая начала вывешивать врагу таких фигурных люлей, что тот ничего подобного не видел со времен окончания Второй Мировой войны.

И вот именно с Макроном или любым другим президентом Франции постоянно происходят одни и те же метаморфозы. Ему бы выйти из своей резиденции и пройти буквально пару кварталов вниз, к Сене, по направлению к Александровскому мосту, и с левой стороны, в сквере, он обязательно увидит темную глыбу памятника. Вот эту.

И если он остановится прямо на этом месте, то перед ним окажется памятник железному премьеру Великобритании Уинстону Черчиллю, а чуть дальше, в нескольких десятках метров, будет символ мордора – Александровский мост. Тогда ему следует вспомнить вспомнить, пожалуй, самое знаменитое выражение Черчилля: «Если между войной и позором вы выберете позор, то вы получите и войну и позор». 

Между прочим, это самое выражение, в первую очередь, было адресовано именно Франции, которая в мае-июне 1940 года получила и войну и позор. Но Макрон не станет этого делать, чтобы не вспоминать одну из самых позорных страниц истории Франции, скорее, он поедет в Компьен, где был формализован этот самый позор. И заметим, перейдя свою черту на переговорах в Мюнхене двумя годами ранее, Франция всегда выбирала позор, в той самой формуле Черчилля, а потом – навязывала его и остальным. Но на самом деле, история наша не о Франции, поскольку была и вторая речь, произнесенная вчера другим лидером достойной страны, которая сейчас восстанавливает свой незаслуженно приниженный авторитет.

(Продолжение следует)