По имени “Джус” (Часть 3)

Макгайверы неба

Креативность – один из ключевых столпов воздушной войны украинцев. Например, после того, как русские уничтожили многие наземные навигационные приборы украинцев, украинские пилоты импровизировали специальные решения для навигации своих самолетов. Когда дело доходит до российских средств ПВО, украинцы просто летают “ниже и быстрее”, – сказал Джус, подчеркивая еще одно ключевое свойство украинских ВВС – смелость идти на крайний риск. 

“Очень трудно летать на низких уровнях ночью без приборов ночного видения, без GPS, с препятствиями”, – сказал Джус. “Мы более гибкие, чем русские. С 2014 года нас обучают не типичным миссиям. Мы обучены делать всякую сумасшедшую хрень. Мы готовы к развертыванию на абсолютно нерабочих аэродромах. Мы можем делать все».

Уроженец восточной Украины, Джус не женат и не имеет детей. Не приукрашивая эмоциональное напряжение воздушной войны, он демонстрирует шутливое отношение к смертельной опасности, с которой он сталкивается. Объясняя, что его борода не мешает кислородной маске плотно прилегать к лицу, Джус пошутил, что борода – это “некий тактический прикид”, которое позволит ему визуально слиться с украинскими спецназовцами, если его придется спасать после катапультирования. 

Непосвященному человеку может показаться, что жизнерадостное, даже беспечное поведение Джуса не соответствует ежедневным опасностям, с которыми он сталкивается. Однако правда в том, что юмор – это целенаправленная защита от астрономического уровня стресса, с которым сталкиваются боевые пилоты в военное время. Шутки, холодная манера поведения, замкнутость, стерильный лексикон – все это часть хорошо отточенной культуры летчиков-истребителей, которая прививает психическую устойчивость, необходимую для выживания.

“Все мы готовы к бою. Даже несмотря на потери, мы продолжаем выполнять свою работу в настоящем боевом настроении, в настроении настоящего истребителя, с сумасшедшими шутками”, – сказал Джус. “У нас отличный боевой дух. Но он также ограничен, потому что мы не хотим умирать. А ребятам с семьями… им гораздо труднее».

В разговоре с Джусом, даже через экран компьютера, трудно не заметить, сколько тяжести лежит на плечах этого молодого человека. Он называет воздушный бой против технологически более совершенных и более многочисленных российских самолетов “билетом в один конец”. Он сожалеет о гибели своих товарищей, но не зацикливается на погибших – по его словам, будет время почтить их память после того, как война будет выиграна. Помимо смертельных угроз, с которыми он сталкивается, Джус также несет ответственность за сохранность одного из ограниченного количества истребителей своей страны – особенно ценного товара, чем дольше затягивается война и чем выше ее темпы. 

“Мы все еще ведем эту воздушную войну, и нам все еще нужно больше техники, и более продвинутой, чтобы быть успешными”, – сказал Джус. “Я не хочу билет в один конец, я хочу убить кого-то, а не просто быть убитым. Это главное. Мы готовы быть убитыми. Мы готовы, но мы не хотим. Мы хотим быть эффективными. Вот почему нам нужны инструменты».

Несмотря на технологические и численные преимущества России, воздушная война в Украине, по сути, превратилась в войну на истощение. Поэтому на данный момент главным приоритетом украинцев является поиск путей пополнения запасов израсходованных зенитных ракет и сбитых боевых самолетов.

“Я не могу оценить, сколько дней, сколько недель мы сможем удерживать линию фронта в воздухе”, – сказал Джус. “Зенитно-ракетные комплексы и новые самолеты – вот наши приоритеты, чтобы восполнить наши потери, поддержать воздушную полицию и оттеснить российские самолеты. Мы можем разбить это на два этапа. На первом, самом простом и быстром этапе Украина получит старое советское оборудование, такое как МиГи, С-300, Буки, [зенитно-ракетные комплексы 9К33 “Оса”] и другие системы».

“В то же время, – добавил Джус, – мы должны как можно скорее начать второй этап поставки более современных, западных систем – включая американские истребители. Оба этапа необходимы нам для завоевания превосходства в воздухе».

На сегодняшний день украинские наземные системы ПВО “довольно успешны и имеют большое количество поражений”, – сказал Джус. Тем не менее, российские противорадиолокационные ракеты – в частности, Х-31П, которые запускаются истребителями Су-35 – наносят ущерб ограниченным наземным средствам ПВО Украины.

Помимо пополнения советской ПВО Украины, Джус предложил Западу немедленно поставить Украине более современные системы, такие как NASAMS – наземную версию усовершенствованной ракеты средней дальности класса “воздух-воздух” AIM-120 (AMRAAM), которая используется для защиты высокоприоритетных объектов вокруг Вашингтона. Что касается сроков внедрения Украиной такой новой, передовой системы ПВО, Джус сказал: “Это может занять несколько месяцев, но мы должны начать прямо сейчас».

Приоритеты

Украинские пилоты и их наземные экипажи сейчас работают в условиях, не требующих особых условий, проживая на специальных секретных базах, созданных после начала войны – их семьи не знают, где они находятся, а связь между подразделениями сведена к минимуму. Несмотря на это, украинские пилоты никогда не могут полностью избавиться от угрозы российских ракетных и авиационных ударов, которые не щадят ни одного уголка территории Украины. В воздухе они несут потери, сталкиваясь с российскими военными самолетами, которые имеют более сложное вооружение и оснащены российскими радиолокационными системами раннего предупреждения.

“Главная проблема – это оборудование”, – сказал Джус. “Мы находимся абсолютно на разных технологиях, между современными российскими ВВС и российскими ПВО и нашим оборудованием».

Один из ключевых недостатков, с которым сталкиваются украинцы, – это их ракеты “воздух-воздух”, которые полагаются на полуактивное радиолокационное наведение. Это означает, что украинские ракеты после запуска с самолета зависят от пилотов, которые держат бортовые радары своих самолетов направленными на российских противников до “момента взрыва”, сказал Джус. С другой стороны, у русских есть свои собственные ракеты с активным радаром, что позволяет им наводиться на противника без помощи запустившего их самолета. Это означает, что пилот может отвернуться или выключить свой собственный радар после запуска ракеты, так называемая технология “выстрелил и забыл”. “К сожалению, у нас нет ничего подобного”, – сказал Джус.

“Мы не можем добиться превосходства в воздухе без хороших радаров… и без хороших ракет”, – продолжил он. “Кроме того, у [русских] гораздо лучше ситуационная осведомленность, потому что у них есть AWACS – А-50. Этот самолет, а также некоторые средства сигнальной разведки патрулируют вблизи [украинской] границы, и они передают всю информацию о наших полетах своим истребителям. Так что они знают о нас все».

Джус рассказал о столкновении, в котором 12 российских истребителей вступили в бой с двумя украинскими истребителями в воздушном бою за пределами визуальной дальности, или BVR. В результате столкновения погиб один украинский пилот.

“Наши ребята пытались перехватить их, оттеснить от границы. И один за другим россияне пытались стрелять в наших ребят. К сожалению, их ракета нашла цель”, – сказал Джус.

“Нам нужна платформа для современных ракет”, – добавил он, настаивая на том, чтобы США поставили истребители, такие как многоцелевой F-16, который способен выполнять задачи как “воздух-воздух”, так и «воздух-земля”.

По мнению Джуса, проверенные в боях и опытные пилоты-истребители Украины, некоторые из которых уже сталкивались с американскими самолетами во время учений, могут быть обучены управлению американскими самолетами в течение нескольких месяцев и стать “эффективными воинами”. Он также сказал, что украинские пилоты могут научиться управлять американскими истребителями за меньшее время, чем потребуется для модернизации парка устаревших истребителей Украины, чтобы использовать более современные ракеты.

С американской стороны, по словам Джерси, США упустили мяч в годы после вторжения России на территорию Украины в 2014 году, когда они не помогли украинским ВВС модернизироваться. Теперь, перед лицом полномасштабной войны, Джерси считает, что США должны больше доверять тому, что говорят украинские пилоты – в конце концов, в США мало аналитиков и пилотов, обладающих таким практическим опытом воздушных боев, как украинцы.

“Больше всего украинцы нуждались в том, чтобы мы определили приоритет их модернизации. Мы этого не сделали, но еще не поздно”, – сказал Джерси. “Им нужны МиГ-29 из Польши. Это было согласовано с НАТО, но затем в последний момент было отменено. Некоторые из причин были смехотворны – мол, они не будут обучены управлять ими? Я думаю, что пилоты [украинских ВВС] знают, что им нужно, лучше, чем наши аналитики из Пентагона, сидящие за столами, которые никогда не ступали ногой в Украину и не видели кабины Fulcrum».

Первые дни войны были тяжелыми для украинских пилотов – как с точки зрения воздушной войны, так и постоянных угроз, с которыми они сталкивались на земле между вылетами. В первые дни войны домашняя база “Джуса” подвергалась ракетным ударам, авиаударам и вертолетным атакам, а также постоянной угрозе рейдов российских подразделений специального назначения. “Это было что-то ужасное, у нас было много угроз вокруг аэродрома”, – говорит Джус.

В перерывах между боевыми вылетами Джус надевал бронежилет и брал в руки оружие, чтобы помочь защитить свою авиабазу с земли. Когда российские системы ПВО приблизились, украинские истребители были вынуждены сразу после взлета лететь “чуть ниже деревьев или ниже».

24 февраля Джус, как и многие украинцы, был разбужен звуками российских ракетных ударов. Ожидая войны, он заранее купил себе медицинские препараты и бронежилеты, а также запас патронов для своей личной штурмовой винтовки AR-15. Он даже приобрел новый автомобиль специально для военного времени. Тем не менее, по словам Джуса, он почувствовал ошеломленное недоверие, когда война действительно началась – как будто его психике нужен был дополнительный толчок, чтобы поверить в то, что говорили ему его органы чувств. 

“Я готовился к этому, но все еще не был готов”, – сказал он. “Это была задержка на несколько минут, для понимания ситуации”. Во время этой задержки в первые минуты я спрашивал себя: “Что, б*ядь, происходит?””. 

Джус немедленно позвонил женам некоторых своих коллег-пилотов истребителей (в том числе одной беременной), чтобы убедиться, что все в порядке, – и затем он отправился на службу. Проезжая мимо контрольно-пропускного пункта своей авиабазы, по которой был нанесен удар российской ракетой, у его новенькой машины спустило колесо.

“Это было очень эмоционально и очень жарко на моей родной базе”, – сказал он.

С тех пор подразделение МиГ-29 Джуса перебазировалось на территорию Украины, за пределы досягаемости российских ПВО. По сравнению с теми ранними днями, Джус говорит, что его нынешнее место службы ощущается как “пляжный курорт”, хотя он и его товарищи-пилоты по-прежнему живут под постоянной угрозой российских ракет и авиаударов.

“Бойцы Украины – это спартанцы нынешнего поколения”, – сказал Джерси. “Они сражаются с Россией уже очень давно, задолго до вторжения. За эти годы они отточили свою тактику, чтобы делать то, что они делают сейчас. Это неудивительно для всех, кто знает их пилотов и их тактику. Это не расстройство; они знали, что разрушат планы диктатора с Востока».