На вечер уикэнда мы планировали что-то юмористическое, но решили передвинуть по времени дальше, поскольку коллеги пишут разное по поводу истерики, в которой бьются московские пациенты и во что это может вылиться в конце концов. Поэтому мы решили продолжить обсуждение этого вопроса, и дать кое-какие пояснения происходящего в том смысле, который никто не давал или мы такого просто не встретили в Сети. Это как раз соответствует профилю ресурса, который мы заявили в далеком уже 2015 году.

Итак, почему именно истерика и почему сейчас? Для ответа на эти простые вопросы следует взглянуть с точки зрения всей картины войны, начиная с 2014 года. Это важно потому, что когда мы рассматриваем крупное явления лишь в какой-то одной его части, то обязательно упустим какие-то важные детали, которые не позволят установить причинно-следственные связи, а значит – уловить алгоритм текущих событий.

Итак, ответы на эти общие вопросы вытекают из уточнения ключевых деталей процесса и установления характера взаимодействий между ними. Например, является ли нынешний момент идеальным для начала Россией конвенционной войны? Оглядывая весь промежуток времени, начиная с 2014 года, можно с уверенностью сказать о том, что самые выгодные моменты остались в прошлом. На наш взгляд, самым выгодным моментом для начала именно конвенционной войны было лето 2015 года. 

Если кто помнит, именно тогда грянул скандал с ушедшим оперативным планом ВС РФ по вторжению в Украину. То есть, в Кремле понимали, насколько идеальным было то время и потому – планировали такую войну. Детали плана показывали, что в этот момент гибридная война должна была перейти в конвенционную – открытую войну РФ против Украины. Но ушедшие документы, переправленные в Вашингтон – сорвали элемент внезапности, поскольку вскрыты были как замыслы операции, так и состав сил и средств, привлекаемых к их исполнению. Заметим, тогда все делалось с максимальной скрытностью и потому все встало, поскольку был утерян элемент внезапности.

В тот момент идеально сложились три ключевых фактора. ВСУ еще не набрали железа для того, чтобы эффективно противостоять Рф именно в таком формате войны и хоть понятно, что 2 недели на проведение операции были не слишком научной фантастикой, но тем не менее, надо понимать, что на тот момент ВСУ находились на начальной стадии восстановления и в этом нам не помогал практически никто. Все было основано на собственных, внутренних ресурсах и понятно, что динамика была не такой, которую требовала сложившаяся ситуация.

Второй фактор заключался в том, что Европа была практически полностью деморализована и любой, самый жесткий вариант событий она не могла принять адекватно. Тем более, что волну беженцев из Сирии там увидели уже после этого эпизода и потому благодушие было максимальным, с общим настроем: «Это нас не коснется». Тем более, ведущая страна ЕС – Германия, в лице канцлера Меркель, генерировала «особые отношения» с РФ и Путиным. А это значит, что она не готова была инициативно идти с Кремлем на обострение из-за Украины.

Третим, и наверное – решающим фактором было то, что в США уже началась предвыборная лихорадка. Официально предвыборная кампания еще не началась, но тем не менее, действующий президент США уже точно был «хромой уткой», поскольку это был конец его второй каденции и он должен был освободить место в Овальном кабинете. Поэтому каких-то решительных шагов от него нельзя было ожидать в принципе, поскольку ситуация могла накалиться до слишком высокого уровня, а в США считается дурным тоном передавать власть с войной в придачу или с реальной возможностью ее начала. Президенты стараются избегать этих ситуаций и в тот раз рассчитывать на мощную поддержку Вашингтона нам не приходилось и в Москве об этом знали. Так что стечение этих трех факторов давало идеальное время для начала открытой драки.

(Окончание следует)