Но само явление можно назвать утратой субъектности. Ведь если внимательно послушать Гончаренко, то он прямо говорит о том, что поляки и московиты поделили Украину по Днепру, а Киев поляки продали Московии за деньги. Но вот представим, что кто-то рассказывает о том, что Ирландия и Пруссия собрались и поделили по Темзе Британию, или Испания и Голландия решили поделить Францию по Сене и Роне, как мы отнесемся к такому рассказу? 

Оно конечно, собраться можно, да и поделить – тоже, но только на карте. Попробуй этот передел осуществить на практике и устанешь трупы своих военных закапывать. А все потому, что делить можно лишь то, что утратило субъектность и стало объектом дележа. Такое может произойти только в момент общего ослабления и утраты воли к защите своей территории.

Кстати, это – не фатальный процесс и он не носит необратимый характер. Возрождение Польши, а потом и Украины – наглядные тому примеры. Кстати, Германия, как территориальная сущность, тоже исчезала с карты Европы, а потом – возродилась, а передел союзниками  ФРГ и ГДР был и вовсе недавно и произошел он в момент, когда Германия утратила свою субъектность, поскольку поделили ее без ее участия и ее мнения. Тем не менее, когда геополитическая сущность приходит во вменяемое состояние, она восстанавливается, используя удобный политический момент.

Да, тут безусловно следует учитывать фактор времени, которое она привела, утратив свою субъектность. Чем дольше такой промежуток времени, тем тяжелее происходит восстановление, но если оно возможно в принципе, то это уже – дело техники и времени, необходимого для возращения в надлежащую форму. То есть, катастрофа возникает лишь при полном и необратимом варианте утраты субъектности. Все остальное – решаемо и у нас именно такой вариант. И теперь для Украины важно не терять эту самую субъектность, чтобы за нее и без нее не решался ни один вопрос, который ее касается. 

При Порохе мы увидели, что такое может быть в принципе и это дает свои поразительные результаты. С этой точки зрения, мы больше не имели президентов, которые делали упор именно на этом. Ни до него, ни тем более – после, у руля Украины не было ни единого капитана, который мог бы удержать этот руль так, как это нужно в штормовом море.

Ну а отсюда – связка к необходимости объединения всех патриотических сил, поскольку без этого… и далее – по тексту. На наш взгляд, наибольшей опасностью является не так раздробленность патриотических сил, как их неопределенность. Ведь если вспомнить недавнюю историю и битвы времен Наполеона или предыдущих периодов, вплоть до Рима, то можно вспомнить значение флагов. Воины всегда могли ориентироваться, где свои и где враг и более того, им было понятно, что если флаги реют над войсками, значит, с нашими войсками все в порядке, а значит – надо занять позицию, когда твой флаг сзади, а противник – впереди и дальше – твое искусство воина и твоя удача.

То есть, флаг дает определенность, уверенность и твердость в  бою. Но это означает, что под твоими флагами нет и не может быт врага. Только в этом случае возникнет нужная определенность. Отсюда флаги, униформа и прочее. Это способ идентификации «свой-чужой». Но все это предполагает, что под флагами и одной униформе будут именно наши, а не сброд, от которого непонятно чего ожидать. Пусть это не будет огромная толпа, но все точно знают, что это – бойцы, которые будут драться, поскольку знают, за что они воюют, с кем и что они готовы принести в жертву ради победы.

(Окончание следует)