Но вернемся к вакцинам. Пока непонятно, насколько существующие вакцины эффективны или не эффективны относительно того же южноафриканского варианта вируса, ясно только то, что в обстановке, где новый вариант вируса уже активно циркулирует, общая эффективность вакцин снижается и это – настораживает. Оно и понятно, поскольку этот вирус делает вещи, которые не были доступны патогенам, вакцины от которых практически прекратили их циркуляцию. А это значит, что существует теоретическая возможность появления варианта вируса, который будет полностью индифферентным к существующим вакцинам.

Такое положение вещей обусловлено стремительным размножением вируса и уже  огромным количеством его носителей, в теле которых происходит размножение и мутации. Чем больше носителей и чем выше скорость размножения, тем больше вероятность появления новых вариантов вируса с новыми свойствами. Возможно, часть мутаций просто остались незамеченными, поскольку они снизили жизнеспособность такой новой разновидности вируса и она уже вымерла и наоборот, мы замечаем те новые виды вируса, которые показывают свойства, более продвинутые, чем у исходного варианта.

И вот часть специалистов говорит о том, что слабые, а тем более – двухкомпонентные вакцины, у которых довольно большой промежуток времени между инъекциями, могут сыграть злую шутку во всей этой истории. Может случится так, что слабые вакцины станут фактом отбора, уже не совсем естественного, и закроют путь для слабых вирусов, но дадут «зеленую» более сильным вариантам.

По большому счету, и здесь нет ничего откровенно нового, поскольку обычный грипп тоже не сильно поддается вакцинированию, поскольку очень быстро меняется и потому его не удается победить насовсем. И вот на этом фоне встает вопрос о том, что и как делают слабые вакцины, допущенные к применению. Вирусолог Эндрю Рид из университета Пенсильвании еще более 10 лет назад проводил исследования куриного гриппа и вывел закономерность, согласно которой слабые вакцины ускоряют появление более агрессивных видов вирусов. Он говорит о том, что такое может повториться и сейчас, поскольку к массовой вакцинации допускаются, в том числе и откровенно слабые вакцины, а их двухкомпонентный состав и вовсе делает пациента крайне уязвимым, между приемом первой и второй дозы вакцины.

В общем, желающие ознакомиться с мнением вирусологов из разных стран мира по поводу опасности слабых вакцин могут почитать большую статью на первоисточнике, а мы перейдем к политической части вопроса. А политика тут состоит вот в чем. Все эти птичьи и свиные гриппы всегда были в Китае и нам трудно предположить, что к таким выводам пришел только Эндрю Рид. 

Более того, мы вполне можем предположить, что Рид пришел к ним не первым и скорее всего, первыми были китайские исследователи. И как выясняется, практически все производители тестовых систем и вакцин активно работают с китайскими военными, в частности – используют мощности их суперкомпьютеров, на которых моделируются ядерные взрывы.

И тут вспоминаем недавние выкладки бразильских вирусологов, которые проводили собственные исследования нескольких видов вакцин и китайская оказалась самой слабой из них. Эту самую слабую вакцину Китай продвигает с невиданным упорством, а раз так, то нельзя не спросить себя о том, что он делает и что хочет получить в итоге? Оставим этот вопрос открытым и каждый может ответить на него самостоятельно. А потом задать себе вопрос о том, почем мадам Богатырева так проталкивает именно эту вакцину в Украину?