Когда у императора случалась меланхолия, то длиться она могла достаточно долго и у царедворцев начиналась тяжелые времена. Оно и понятно, ведь с одной стороны тот, кто сможет развеселить монарха, сразу получал высокий чин и как минимум – губернию на кормления. Но настроение императорское слишком переменчивое и то, что до упаду рассмешило его в прошлый раз, теперь может вогнать его в уныние и тогда – запоят опричники императорские чаем с полонием или новичком до смерти. Так что палка тут была о двух концах.
Старые царедворцы знали как бороться именно с этой особенностью императорского характера. Просто надо было своим видом, лихим и придурковатым, показывать, что они сами думать не приучены и примут любое мнение царя. Особенно в этом преуспел пресс-секретарь. Для этого ему не приходилось жевать галстук или предстать перед монархом без одной туфли, с расстегнутыми или мокрыми штанами и тому подобным. Секретарь одним своим видом все это показывал настолько убедительно, что остальные завидовали ему черной завистью.
В самом деле, кому понравиться ходить на аудиенцию в памперсах? Особенно летом. А секретарь ходил без памперсов. Зачем нужны памперсы, знали только посвященные. Император очень любил, когда подчиненный демонстрировал крайнюю степень ужаса от его гнева. Это являлось таким себе стоп-краном. Если ситуация складывалась плохо даже опасно, рванул стоп-кран прямо в памперсы и все заканчивалось тем, что император грозил пальцем и обещал: «Вот я тебя, сукин сын!». Такая тактика еще ни разу не давала осечки.
А в этот раз все было еще хуже. Императора накрыла не меланхолия, а натуральная тоска. Это – страшное время, поскольку тогда монарх удаляется в бункер и проводит оттуда сеансы телеконференций. Ужас тут заключается в том, что именно такой формат общения исключает использование стоп-крана. Ведь император это улавливал по звуку и запаху. Если со звуком могло не сложиться, то запах будет непременно. Только вот как его передать через конференцию.
Так случилось и в этот раз. Первым стал докладывать воевода. Какое-то время он что-то такое читал с бумажки, что никто не мог понять. Как оказалось, он читает какие-то химические формулы. Когда это стало понятно, император остановил его издал вопрос в лоб, а вернее – велел переходить к выводам. Воевода откашлялся и четко, как это надлежит кавалеру медали «Мать героиня», который он носит на своем парадном мундире, отчеканил:
-Так что, ваше величество, состав песка и примеси в нем начисто лишили наши Панцири бдительности. У нас такой дряни отродясь не бывало.
Он потупил глаза, ожидая шквала возмущения и он таки накрыл его. Сначала император подробно рассказал о разнице бабушки и дедушки, потом – перешел к обрезанию и все мгновенно вжали головы в плечи, поскольку после этого, обычно, следовала команда холуям, напоить мерзавца чаем. Но Воевода был опытным, и дождавшись момента, когда у императора не хватит в легких воздуха, быстро ввернул заготовленную ранее фразу.
-Так что, ваше величество, это мы решим, зато какую церковь отгрохали с фуражкой, пиджаком и трусами фюрера!
Император очень любил это домостроение и ночами наезжал туда, выбираясь из бункера. Пиджак, трусы и фуражка были немного великоваты, но он себе очень в них нравился и потому упоминание об этом, действительно его смягчило.
Обычно две вспышки подряд у властелина не случалось и присутствующие, промакивая платками пот со лба, благодарно кивали воеводе, мол спас от смерти. Тот в ответ лишь вяло кивнул и медленно поковылял на выход. Привычка срывать стоп-кран сработала сама собой и ему надо было срочно посетить комнату для мальчиков. Заодно и припудрить носик.
Потом пошла рутина о том, что трупы в мешках, из омского морга – как есть вывезли и закопали на тайном полигоне. Там же закопали и нескольких врачей, которые прозевали журналиста, сфотографировавшего последствия Ковида. После этого – пошел ряд других, менее важных вопросов о том, что части населения нечего жрать, но императора это не сильно интересовало и он решил заканчивать совещание.
Как всегда, в конце совещания докладывающий командующий Газпромом и в этот раз все случилось именно так. Он быстро натянул самую перекошенную и придурковатую физиономию и приготовился толкать речь. Тут все надо было формулировать очень аккуратно, чтобы не наступить на любимую мозоль императора.
(окончание следует)
“как это надлежит кавалеру медали «Мать героиня»”
«Мать героинА»
Мать героинА – супер!
Andriy Moderator | 11 Липня, 2020 at 18:40 | Відповіcти
@“как это надлежит кавалеру медали «Мать героиня»”
«Мать героинА»@
Суперово +++ А хлавное, шо актуально!
“… Так что палка тут была о двух концах.”
В этом контексте как минимум один конец был всего лишь краником, да и палка скорее шлангом.