Он сбросил темп своего повествования и стал нервно покусывать  губы, явно вспоминая какую-то очень неприятную тему, но в конце концов решился описать ее.

-Рассказывал ее старик, местный житель. Я не все понимал и мне помогали с переводом. Откровенно говоря, до этого я с историей был на «вы», да и сейчас на «ты» не перешел, даже в каких-то отдельных вопросах, но с удовольствием слушаю рассказы о старых временах различной давности и это часто становится настоящим испытанием. Причем, некоторые вещи так заходят в память, что выкинуть их оттуда удается с большим трудом и не без помощи хороших препаратов, которые для меня сейчас недоступны.

Он снова наморщил лоб и продолжил так, как будто заходил в ледяную воду.

-В первый раз такое случилось в Париже. Что характерно, это бывает в момент, когда полностью расслаблен, доволен собой и жизнью и вот, когда безмятежность окутывает тебя со всех сторон – на тебе.

Он взял стакан воды, стоявший рядом, и сделал несколько нервных глотков.

-В общем, гуляем вечером по острову Сите, прямо рядом с Нотр-Дамом, пошли по переулкам и вот сопровождающий нас человек весело так указывает на здание полицейского участка или депо, я уже не выяснял. Показал и говорит, что несколько сотен лет назад в этом районе жило множество монахов и студентов, которые учились за рекой, в Сорбонне, а именно в этом доме была харчевня и лавка съестного, в которой заправлял знаменитый кулинар. А рядом была цирюльня, которую держал его приятель. И вот выяснилось, что цирюльник убивал студентов и ночью передавал их тела кулинару, который готовил из них блюда, которыми кормил монахов и всех желающих. Их схватили и сожгли заживо тут же, на этой улочке.

Но вот с тех пор мне стали сниться эти дикие сцены и я там был в качестве студента – жертвы.

Что характерно, мне собственная студенческая жизнь никогда не снится, да если честно – ее особо и не было никогда, а это снилось так явственно и жутко, что я просто не мог уснуть.

Он снова сделал глоток воды и стал вести свой рассказ к завершению.

-В Италии случилось нечто подобное. Старик рассказал как казнили дуче и его женщину – Клару Петаччи. Причем, старик говорил, что видел все собственными глазами и помнит, как их подвесили за ноги, головой вниз. Теперь сон об этом засел в моей голове и мне все время снится, что я – Клара и меня подвешивают за ноги.

-С тех пор я ненавижу военных и вообще – людей с оружием и также ненавижу толпы людей. Как только я их вижу, у меня в голове прокручиваются детали этого навязчивого сна.

Он спустил ноги с кушетки и повернулся лицом к доктору. Мимика у него была жалостная и сокрушенная, а вид – совершенно жалкий. По нему было видно, что навязчивое видение просто истощило его и он действительно не имеет сил бороться с этим.

-Доктор, я на грани. Я уже боюсь своей тени. Посмотрите на меня. Я – мужчина в самом рассвете сил, но после того, как стала сниться эта жуть, вынужден спать в памперсах. Более того, это состояние прогрессирует и я теперь даже днем хожу в памперсах с бронежилетом. Бронежилет – для безопасности, а памперсы… Да, наверное – тоже для безопасности.

Скажите, что с этим можно сделать, ведь так жить просто нельзя. Разве ради этого я терпел столько унижений, плевков и глумления, чтобы забравшись на самую вершину карьеры, получить вот такой довесок? Ведь это – несправедливо. Что скажете?

До этого момента доктор сидел почти без движения и казалось, что он даже не мигает, превратившись в какую-то странную, сидячую мумию.

(окончание следует)