Уже позже стало понятно, что часть грандиозных событий совковая история либо «забыла» совсем, либо (как об этом эпизоде) прошла вскользь, в стиле: «если кто-то, кое-где у нас порой…» и все. Причем, совковая пропаганда всегда возвращалась к одному и тому же месту, мол, на Западе раздувают шумиху из каких-то своих мизерных побед, а мы – пишем суровую правду.

Но уже после школы, начиная со срочной службы, история стала представать в другом свете и что самое важное, какие-то ключевые ее моменты удалось восстановить даже не из книжек, а из первых рук, от очевидцев и участников тех событий. Пускай их сведения не имели глобального масштаба, но зная совковую дрянь изнутри, они разрушали самые основы совкового мифа, и это было важно. Если ключевые моменты – фальшь, то и все остальное могло быть фальшью.

Еще позже стали всплывать и постепенно превращаться в лавину все новые факты, которые стали доступны при разрушении пропагандистского кокона. Тогда стало понятно, что в приукрашивании событий совковая пропаганда далеко переплюнула Западную. Более того, она двинулась дальше и стала просто выдумывать события, которых не было в природе.

Чего стоит навязчивая демонстрация жителей Львова, которые цветами встречали войска Вермахта. Эти кадры показывались тысячи раз с самыми едкими, желчными комментариями. Но вот ровно про то же самое, происходящее не просто в российских городах, а в местах, из которых они сделали настоящую легенду – молчок.

Везде, где была «героическая оборона» на первом этапе войны с Германией, случалось одно и то же. Армия или флот – драпанули и бросили часть своих войск в окружении. Поскольку бойцам внушили, что сдаться в плен – все равно, что смерть, либо от противника, либо потом – от своей пули как для предателя, оставшиеся в живых остервенело сражались.

А длительность «обороны» была обусловлена тем, что в отличии от совковой армии, Вермахт четко фиксировал уровень потерь и по этому показателю оценивал эффективность действий своих военачальников. По крайней мере, в дневнике начальника генштаба сухопутных войск Франца Гальдера идут регулярные сводки собственных потерь.

Так что такая «оборона» была обусловлена неспешным уничтожением обороняющихся, с безопасного расстояния. Без тупых штурмов и гор мяса. Так было в Бресте, так было в Севастополе, который стал «городом морской славы». Слава заключалась в том, что флот и его руководство – смылось и взорвало артсклады в Инкермане, а оставшиеся войска остались без боеприпасов и амуниции. И кстати, в Сети можно найти массу фотографий, где местное население женского пола радостно позирует со своими немецкими кавалерами, как парами, так и на групповых портретах.

По лицам видно, что они очень довольны друг другом. Но эти фото – табу, а вот Львов и цветы – да! Это при том, что несколько часов до прихода немцев были открыты ворота тюрьмы (и не только во Львове, но и в Дрогобыче и других городах) и местные жители нашли горы трупов, среди которых – трупы своих родных и близких, уничтоженных большевиками. Где-то расстреливали, а где-то – забрасывали гранатами. Но этого – тоже никто не рассказывал.

Тем не менее, расписать какой-то бой у разъезда Гомосеково – могли. Причем, 28 панфиловцев сожгли не то 56, не то 560 танков и только гранатами, хотя – несколько танков было уничтожено бутылками с недопитой зажигательной смесью. Причем, все это было описано «с нуля», при отсутствующем фактическом событии, и «под ключ» – до состояния трагической легенды.

В связи с этим стало понятно, почему выдумываются такие «фек-истории», но было не вполне ясно, зачем замалчиваются другие, действительно масштабные события. И вот что оказалось по факту сокрытия совково-японской войны.

(продолжение следует)