Итак, что мы знаем о том, с чего началась Вторая Мировая война? В РФ и до сих пор считают: «с картинке в твоем букваре», а формально ее начало относят к 1 сентября 1939 года, с хорошо известного «Гляйвицкого инцидента», но это – не совсем так Ведь 1 сентября вперед пошел уже стоящий на изготовке первый эшелон войск Вермахта, а за ним – выходил на исходные позиции второй эшелон. А это значит, что планы боевых действий были составлены, прошла скрытая мобилизация войск, их концентрация и развертывание у границ. Собственно боевые действия стали лишь одним из этапов крупной операции, которая работала как слаженный механизм уже несколько месяцев, ускоряя обороты к осени.

А ведь начало этому движению положило боевое планирование, а его не могли провести нацисты – Гитлер и его партийные бонзы. Военные планы составляла элита вооруженных сил Германии, их мозг и хребет. И мы априори считали, а многие считают и сейчас, что военным отчаянно хотелось повоевать, а Гитлер просто придал этому желанию мистический ореол. В общем, в Германии был монолит кровожадной нации, которая хотела захватывать и убивать.

Но с другой стороны, даже в совкой истории обыгрывался сюжет о том, что военные, мягко говоря – недолюбливали Гитлера и уж точно – не были фанатиками. Более того, они поставили Гитлеру условие собственной лояльности – физически убрать самую фанатичную часть его сторонников, которые раздражали все общество и военных – в том числе. В результате этого соглашения состоялось мероприятие, известное теперь как «Ночь длинных ножей», когда за сутки была обезглавлена СА и натурально вырезаны самые упоротые ее функционеры.

Гитлеру СА тоже уже досаждали, и потому избиение штурмовиков прошло к обоюдному удовольствию как военных, так и партайгеноссе. Но тут надо понимать, что избиением СА Гитлер купил всего лишь лояльность, а вот авторитета для начала любой войны, у него не было напрочь. Военные относились к нему как к выскочке и клоуну, которого каприз демократии поставил во главе государства. Вот эти его пламенные речи и болтающийся над усами чубчик их не возбуждал абсолютно.

Но постепенно Гитлеру удалось убедить военных пусть и не в своем безусловном лидерстве, но в том, что у него имеется какой-то дар, неизвестного происхождения, который таки помогает ему в самых тупиковых ситуациях. Первый тест, который прошел Гитлер, касался Рейнской демилитаризованной зоны.

Тогда фюрер сказал военным: «Идите и обрящете», а не на публику, издал распоряжение о том, что в случае столкновения с французскими войсками, которые должны были контролировать эту область, в бой не вступать, а быстро отходить на исходные позиции. К тому времени силы были настолько неравными, что воевать с Францией Гитлер даже не помышлял.

Между прочим, отжим Рейнской демилитаризованной зоны военные считали чистой воды авантюрой, и то самое распоряжение о немедленном отступлении в случае появления французов, германские военные выбили из Гитлера чуть ли не силой. Не издав такой директивы, Гитлер не получил бы поддержки военных, а они четко представляли расстановку сил и легко просчитывали свое неминуемое поражение, при таких раскладах.

Но все прошло чисто. Французы, которые по Версальскому мирному договору должны были контролировать исполнение его условий на континентальной части Европы (англичане делали это на море), стали долго и нудно совещаться с англичанами о необходимости совместных действий, а в Англии на это откровенно плюнули, поскольку все движения на суше были за Францией, а в итоге, немецкие военные получили подтверждение необычных способностей фюрера, по части предвидения именно таких ситуаций. Он убедил военных, что все пройдет чисто и без последствий, что в итоге и случилось.

(продолжение следует)