Нет, тут дело не в этом, а в том, что часть населения Украины не забыла о том, что это самое снижение пациенты обещают как договорняк с Газпромом – личным карманом Путина и символом страны-агрессора. Эти же граждане не забыли и о том, что в стране – война, и тот, с кем эти кандидаты собираются договариваться, уже убил около 15 тысяч украинцев и оккупировал наши земли. Поэтому договариваться с ним о чем угодно можно лишь после изгнания с наших территорий и выплаты всех компенсаций. Конечно, это помнят не все, но очень многие.

Другое дело, когда жонглируют обтекаемыми терминами, в которые заложена обязательная сравнительная характеристика, но не приведено то, с чем обещающий сравнивает свой «ништяк». Например, он обещает высокую зарплату. Это сколько? Или не так, высокая по отношению к чьей зарплате? Ведь можно взять среднюю зарплату Франции, а можно – Венесуэлы. Но именно этот момент и не освещается.

То же самое и с пенсиями. Что значит «достойная»? Это должно быть выражено либо в количественных категориях, либо относительно пенсий в других странах по тому же принципу, что и сравнение зарплатами. Или «справедливые тарифы». Для кого они должны быть справедливыми? Для продавца – одна справедливость, для покупателя – другая, и рынок ищет грань между этими справедливостями. Если слишком дорого, люди будут настойчиво уходить от газа и продавец прогорит, если заставить продавать слишком дешево – продавец уйдет в другое место, вместе с газом. А это значит, что такие обещания вообще не имеют смысла.

Есть еще один интересный момент, связанный с общими обещаниями и который уже подметили даже россияне. Большую часть этих речей можно упростить до совсем простой формулы, просто откинув слова-приманки: пенсии, тарифы, зарплаты и далее – по списку. Как только все это аккуратно смыто в унитазе, остается простая формула: «я обещаю вам дать».

Но чтобы хоть что-то давать, это надо иметь или у кого-то отнять. Скажем так, даром в Украине ничего нельзя получить. Это Московия пока подъедается на ресурсах, которые они не производили, а единственное, что сделали – пробурили в земле дырку и проложили туда трубу. Это значит, что для того, чтобы хоть что-то дать, то это надо произвести.

Но для того, чтобы производство могло обеспечить желаемый объем того, чтобы «давать», то ему должно быть удобно работать. Если его душить, оно не будет работать и уйдет в другое место. Желающие посмотреть на то, как это происходит  – могут сосредоточить свое внимание на Венесуэле. Там был использован принцип «отнять, да и поделить». Как оказалось, делить становилось все меньше, и в конце концов – исчезло вовсе. Мы приведем фото того, как это там выглядит сейчас. Вот оно:

Но старшее поколение помнит это же и на собственном опыте, когда им выпало «счастье» жить в стране, главным лозунгом которой как раз и было «отнять и поделить». Вот так это выглядело тогда:

В общем, этот принцип рано или поздно заканчивается одинаково – отнимать начинают у населения. Московский прототип уже это демонстрирует в полной мере. Там население постепенно зажимается в тиски, чтобы имитация второй части лозунга «поделить», как можно дольше не утрачивала смысл.

Именно поэтому грамотный политтехнолог обязательно будет настаивать на обтекаемости текстов, которые касаются себя лично, а вот гвоздить противника цифрами – то, что надо. Например, сейчас ФСБ вбросила новую конструкцию о том, что Порох разбогател за годы президентства от 4 до 84 раз. Это легко впрессовывается в бестолковую голову и воспринимается так же просто, как и обсуждение соседей или знакомых на предмет того, что они «зажрались», не хотят поддерживать отношений и живут подозрительно хорошо.

При этом, само такое быдло даже не пыталось работать по 16 часов в сутки, рисковать всем, ради своего бизнес-проекта, не укладывало своих нервов и здоровья в то, чтобы поднять свое дело. А кроме того, ему просто не о чем говорит с непросыхающим овощем, который освоил единственное умение в жизни – бодро «закидывать за воротник». Такие пациенты уже на третьей минуте разговора начинают хвастаться своими достижениями, как то – выпил литр водки и ни в одном глазу, в то время как другой знакомый – вырубился от поллитры. Пациент не понимает, что это достижение интересно только врачу-наркологу, который пишет кандидатскую диссертацию как раз по этой теме.

(окончание следует)