Глисты (Часть 1)

1991 г. Москва. Они так думали. Теперь – даже боятся так думать.

Какое-то время назад удалось посмотреть фильм, жанр которого определить почти невозможно. Такие фильмы могут снимать итальянцы и французы, и почти никогда – американцы. Не важно, как его позиционировал прокатчик, по факту я бы отнес его в сторону, в рубрику «без жанра». Это такая картина, после просмотра которой очень трудно сказать, что тебе в ней понравилось, а если приложить усилие и попытаться вспомнить сюжет, то с удивлением обнаруживаешь, что его, как такового – не было.

Фильм воспринимался на каких-то внутренних ассоциациях и отдельные его части сшивались прямо в твоем сознании. Более того, если все свести к совсем банальному вопросу «о чем фильм?», то и тут возникнут проблемы, поскольку он одновременно и обо всем, и ни о чем. Когда  приходишь вот к этим самым выводам, то возникает всего один вопрос: как был написан сценарий, как автор увидел картину, которая индивидуально складывается в голове каждого, совершенно по-разному?

Или даже не так. Вот то, что сложилось в моей голове, именно это был замысел автора или он в этом видел что-то другое и хотел показать другое? В конце концов остается всего один ответ. Скорее всего, автор сделал фильм так, чтобы каждый его видел по-своему. То есть, он туда не вкладывал сверх идею, но дал материал для того, чтобы у каждого возникла своя картина.

Это странное рассуждение о странном фильме, предваряет несколько странный текст, который хоть и имеет некую конечную идею и цель, все же оставляет каждому заполнить намеренные пустоты собственным опытом, фантазией или чем-то еще. Условно мы это относим к притчам в форме сказки для взрослых и каждый сам пускай для себя решает, из жизни это взято или просто вымысел. Полный или частичный.

Итак, он уже давно закончил школу, и в связи с географическим расположением того места, где была его школа, выпускники сразу разъезжались по всему огромному совку с очень большой долей вероятности уже никогда не увидеться. Потому выпускной вечер был наполнен чем-то щемящим, неизбежным и окончательным. Кому-то удалось поступить в институт сразу, кто-то сначала поработал, а потом поступал, а мальчишки, почти все – ушли на срочную службу в армию. Потом были ВУЗы и судьба опять их растасовала еще дальше.

Кто-то исчез из поля зрения навсегда, ассимилировавшись в Канаде или Австралии, совсем небольшая часть одноклассников вернулась в том место, где была их школа. Но судьбе было угодно так распорядиться, что большая часть одноклассников, оставшихся в уже куске той страны, которая раньше была совком, достигли достаточно неплохих успехов в устройстве своей жизни. Практически все они оказались у серединки среднего класса, со всеми материальными атрибутами оного.

Но несколько человек ушли по социальной лестнице гораздо выше и если не достигли самых верхних этажей государства, то уж точно – оказались не намного ниже. По крайней мере – часто захаживали на самый верх. В конце концов, их многочисленные фото из Тибета, Пекина, Лос-Анджелеса, Токио и других городов и стран говорили о том, что они не бедствуют, и кое кто летал в эти места отнюдь не рейсовыми самолетами.

Но это выяснилось намного позже, когда на время удалось восстановить связь, благодаря Интернету. Тогда-то и были получены эти фото и краткие рассказы о собственной жизни. Он читал и смотрел на все это глазами жителя столицы Украины. Как обычно, люди из верхней части социальной лестницы рассказывали о том, как они круто устроены, где учатся их дети, а одна барышня сетовала, что ее сын постепенно забывает русский язык и акцент становится все более страшным. Она  считала себя москвичкой, хотя родилась она в Луганской области, а потом уехала в далекую российскую глушь, вместе со своими родителями, на «комсомольскую стройку».

Кто-то занялся культуризмом и фотографии были соответствующими. Один из одноклассников стал топ-менеджером российской компании из тех, что очень часто на слуху. Особенно часто она вспоминалась примерно полгода назад, хотя неизвестно, работает он там или еще где-то, поскольку связь со всеми ними была прервана с началом войны. Навсегда.

Кстати, это именно он красовался на фоне Лхасы и различных дацанов. Возможно, его «вштырил» буддизм или ламаизм. Но у всех – дорогие автомобили, кроме одного из них, которые взобрался выше всех остальных. Похоже на то, что личный автомобиль, как и рейсовый самолет, ему был просто не нужен или даже не положен, кто его знает? Кстати, он – тоже уроженец одного из небольших городков Донбасса, находящегося сейчас в оккупации. Вот с ним-то и произошла серия разговоров, ради которой и был написан весь этот текст.

В общем, после школы он ушел в армию и служил там, где все военнослужащие числились не за министерством обороны, а за КГБ СССР. Похоже на то, что срочная служба в таком месте не прошла для него даром или без пользы, и потому он без проблем поступил в один из престижных совковых вузов и довольно успешно его закончил, получив распределение в серьезную силовую структуру, где стал очень быстро делать карьеру.

Но вот пришел 1991 год и совок стал реально трещать по швам. Одноклассник имел доступ к некоторой информации, что называется «под грифом» и четко понимал, что страна катится под откос еще до того, как все стало очевидным. Он поведал историю о том, как он встретил августовский путч. Поскольку место его службы было в четырех часах лету от Москвы, то когда на улицы вышли демонстрации протеста, а в Москву вошли танки, он и еще пару десятков его молодых коллег, уже сидели в самолете с автоматами и бекомплектом. Они ждали команды на взлет с тем, чтобы спустя несколько часов, приземлиться на подмосковном военном аэродроме и выдвинуться в Москву.

(окончание следует)

3 Comments on "Глисты (Часть 1)"

  1. РОМАН | 11.03.2019 at 08:32 |

    “бекомплектом” — виправте

  2. Ігор | 11.03.2019 at 10:16 |

    @Роман
    Знизу кожної статі є така важлива рекомендація
    “-Якщо ви знайшли помилку, будь ласка, виділіть фрагмент тексту та натисніть Ctrl+Enter.”

  3. Дмитрий | 12.03.2019 at 08:23 |

    А что за фильм-то, если не секрет?)

Comments are closed.