– Итак, прощу высказываться и не стесняться. Мы здесь собрались именно для этого.

По рядам снова прошел шорох бумаги, звуки листания страниц и легкое покашливание, как в антракте концерта. Публика собралась серьезная, сплошь борцы с коррупцией, как профессиональные, так и на общественных началах, а потому – всем было что сказать и еще больше они хотели что-то услышать, ибо вот уже несколько лет все они бодро и с размахом осваивают бюджетные и вне бюджетные средства, а показать «товар лицом», то есть – коррупционеров за решеткой – не смогли, а глядя на тенденцию – и не смогут. Это уже явно чревато неприятностями, ведь могут спросить за совсем немалые деньги, которые непонятно куда ушли. Нет, сами-то антикоррупционеры прекрасно знают, куда оно все делось, но этого никак не достаточно для того, чтобы списать их без страха и упрека.

– Можно вопрос? – поднялся из-за стола молодой и очень прыщавый человек в мешковатом пиджаке и сдвинутом вправо галстуке. Уже стало понятно, что за столом сидели кадровые борцы с коррупцией, а под стеной – борцы на общественных началах, или финансируемые различными зарубежными фондами.

Председательствующий внимательно всмотрелся в нескладную фигуру и молча качнул головой, мол – начинай.

– Я вот уже год работаю в структуре службы, но никак не могу уловить ту грань, которая разделяет деяния:  «еще не коррупция» и «уже коррупция». Мало того, я спрашивал об этом у старших товарищей, но они ничего полезного не ответили. Просто сказали – смотри внимательно, и все. А я читаю УК и вижу ее вокруг столько, что работать надо бы круглосуточно, но если мы не работаем в этом режиме, то из всего увиденного – далеко не все коррупция. Вот я и хотел бы узнать о критериях… – сказал, поправил пенсне и сел.

Председательствующий встал и прошелся в направлении молодого сотрудника, потом остановился между ним и рядом кресел и указал ручкой на белобрысого парня, сидящего с отсутствующим видом.

– Ты видел материалы в отношение него?

– Видел. И там де…

– А в отношение него? – и указал на бородатого чудака, у которого глаза нервно забегали под его пенсне.

– Да, и это – тоже…

– Так вот,  это – не коррупция. Так и запиши себе в блокнот. Подумай, почему так, и тебе станет легче. Если не станет – приходи со своими сомнениями к руководству и оно тебе все пояснит, ферштейн?

Сотрудник часто затрусил бородой и что-то стал записывать в свой блокнот.

– Еще кто-то хочет высказаться или спросить о чем-то? – желающих почему-то не нашлось. Почти все собравшиеся с интересом рассматривали свои ручки, и лишь единицы с крепкими нервами рисовали в своих блокнотах, кто обнаженных девиц, кто кошечек, а кто – Феррари, хоть и не совсем похоже.

– Тогда у меня есть вопрос ко всем. Господа, вы понимаете, что нас скоро погонят взашей или того хуже? Мы с вами который год боремся с коррупцией и результат нашей работы – ноль целых. Ноль десятых доведенных до приговора дел. Это значит, что либо мы плохо работаем, либо коррупции уже нет. Лично меня очень интересует, как мы будем выходить из этой ситуации. Не стесняйтесь, предлагайте.

Присутствующие сделали вид, что не расслышали вопроса. Председательствующий заложил руки за спину и пошел к своему месту. Он обстоятельно уселся в кресло, откинулся на его спинку и тихим, но хорошо слышным голосом продолжил:

– Господа, все очень просто. Никто же не хочет прощаться с теплыми кабинетами, служебными автомобилями, престижными ксивами, довольно неплохой зарплатой, премиями, компенсациями, соцпакетом и прочим? Нет? Я так и думал. Но я уже ни с кем не могу нормально разговаривать, потому что на второй минуте беседы меня берут вот за эту пуговицу – показывает на верхнюю пуговицу пиджака – и спрашивают: “Дорогой, а где результаты?” И мне на это нечего ответить. Понимаете? Дальше так продолжаться не может, и если у вас нет никаких предложений, слушайте мое.

Апатия в зале явно улетучилась и публика включилась в режим «внимание».

– Мы прямо сейчас проголосуем за кандидатуру одного из нас, кого мы разоблачим и посадим как коррупционера. Сами знаете, материалов почти на каждого – на несколько сроков. И знаете, как это будет звучать в прессе? «Совместно с Генеральной прокуратурой и СБУ, разоблачили в своих рядах коррупционера». Вот, как это будет звучать. Конечно, мы не бросим его, а будем поддерживать, греть на зоне, возить кабаны и все такое, но другого выхода я не вижу.

Тут раздался грохот. У кого-то схватило сердце и он упал на пол вместе со стулом. Громкий звук внес оживление и зал возбужденно загудел, некоторые кинулись к упавшему в обморок с водой и салфетками.

(окончание следует)