Как не крути, а ситуация с ИГИЛ в Сирии приближается к своей развязке. Причем выглядит это примерно следующим образом. В своей максимальной экспансии, ИГИЛ занимало смежные территории – восток Сирии, запад Ирака. Именно между этими двумя странами и находились владения исламского государства. Что характерно, в этих же районах находились крупные месторождения нефти. Добрая часть иракских месторождений и почти все сирийские – были под контролем этой самой структуры. В общем, насколько это было «исламское» государство – большой вопрос. Когда все закончится, будут проведены специальные исследования, которые покажут истинное лицо этого явления. Мы просто констатируем факт – ИГИЛ базировался на нефтяных полях двух стран и добыча нефти там не прекращалась.

Понятно, что Ирак имеет куда больше запасов нефти, чем Сирия, что наводит на мысль о том, что сложись обстоятельства иначе, ИГИЛ разрасталась бы именно на территории Ирака, вернее там, где находятся иракские нефтяные поля. Между прочим, последние очаги сопротивления ИГИЛ находятся именно на части нефтяных полей в Сирии.

В связи с этим, войну в Сирии следует рассматривать несколько под другим углом. ИГИЛ там оказалась достаточно случайно. На самом деле, в стране шла драка между диктатором Асадом и его оппонентами. Поскольку сам Дамаск и родная Асаду Латакия, населенная алавитами, находится на западе страны, а нефтяные месторождения – на востоке, у границы Ирака, то центральная власть просто утратила контроль над этими районами. Это тем более понятно, что между Западом и Востоком Сирии лежит безлюдная сирийская пустыня. То есть, пока на западе страны шла чисто сирийская, алавитско-суннитская драка, ИГИЛ просто влился на территорию Сирии, которая осталась без контроля. Не исключено, что изначальные планы не имели сирийского продолжения. Но обстоятельства сделали распространение ИГИЛ в Сирию возможным, и это случилось. Примечательно, что руководство ИГИЛ изначально состояло из бывших офицеров спецслужб Хуссейна, которые проходили многочисленные стажировки в Москве. То есть, Сирия возникла достаточно случайно.

Если посмотреть на ситуацию под этим углом зрения, то вполне логично громить ИГИЛ именно из Ирака, откуда все началось. В общем, Штаты, вместе с иракской армией, это и делали с переменным успехом и в конце концов – уничтожили там ИГ, но мобильные боевики, ушедшие от уничтожения, быстро передислоцировались в Сирию, где ситуация была более запутанной.

Сирийская часть ИГ уже не могла уничтожаться тем же способом, что и в Ираке, где действовали правительственные войска, с авиационной и прочей поддержкой США. Ни у россиян, ни у асадовцев не было особой нужды воевать с ИГ, когда у них была более серьезная проблема – умеренная оппозиция, которую мощно поддерживают страны Залива.

Собственно говоря, все эти 2 года, Асад, Иран и РФ воевали именно с оппозицией. Тот самый Алеппо вообще не имел отношения к ИГ, тем не менее, город превращен в щебень, а два с половиной миллиона его жителей стали беженцами или трупами. Так все длилось до тех пор, пока Штаты, руками курдов, не нанесли поражение ИГ уже на территории Сирии. В этот момент возникло понимание ситуации, при которой почти все нефтепромыслы ушли из-под контроля Асада и убитая, нищая Сирия уже просто без вариантов повисла на шее РФ. У нее совсем нет средств к существованию и возможности добыть их каким-то способом. Промышленность была завязана на нефтепереработке и энергетике, с чем пришлось попрощаться.

Именно в этот момент российские военные включились в драку на востоке страны и туда полетели стратегические бомбардировщики. И тут не было речи о борьбе с ИГ, но возникла борьба за нефть. И вот когда пошли бои за Маядин и другие населенные пункты, россиянам пришлось бросать в бой свою пехоту, которая потянулась на родину в цинке. Когда-то станет известно, сколько РФ положила людей за маленькую часть сирийских нефтепромыслов.

В общем, динамика войны сходит на нет и теперь возникает вопрос о том, кто с чем остался. Самая жирная территория уже контролируется курдами. Им отошла нефтяная часть Сирии, туркам отошла буферная зона на севере, а россиянам и иранцам досталась территория, которую очень сомнительно можно использовать для подъема экономики, а вот как плацдарм – пожалуйста! В данном случае – плацдарм против Израиля. Москве это вряд ли нужно, а вот Тегерану – в самый раз!

Все это говорит о том, что бои за нефть – вторичны. Понимание именно этого аспекта проблемы возникло уже в ходе войны, а до этого – решались другие проблемы. В этой ситуации нам интересны резоны Ирана, который тоже закопал массу своих военных в красной земле Сирии. Тегеран даже не скрывал своей цели – создание сети военных баз, которые будут нацелены против Израиля.

(окончание следует)