2. КРЕСТЫ

В те таинственные времена, когда он работал на должности Старшего Штирлица и о которых можно услышать лишь легенды, император занимался ловлей и рассадкой врагов режима. Дело это было хлопотное и прямо скажем – грязное, но и его надо было кому-то делать. И вот как-то, его занесло в тюрьму «Кресты», где надо было провести какой-то ночной допрос. Пока местное начальство срочно собирало контингент для особой «пресс-хаты», Путин остался в кабинете «следственки», уныло глядя в зарешеченное окно с открытой форточкой, он вошел в параллельную реальность и там его дернул черт. Дело было летом, и духота была навязчивой и неприятной. Тогда-то черт и дернул его за язык, как это было при игре на рояле и пении «Мурки», непонятно откуда взявшейся в голове. Короче говоря, легкие до упора наполнились воздухом.

В это время, в одном из корпусов «Крестов», кипела привычная жизнь. Дорожники уже наладили своих «коней» и между камерами протянулись десятки метров канатиков, по которым стремительно перемещались «пакованы» – арестантские посылки. В них содержались как письма – малявы, так и нехитрый тюремный скарб – сигареты, чай, сахар и прочая мелочевка. Аккурат в этот самый момент, когда Штирлиц изготовился что-то кричать в ночь, дорожник, устроившийся на верхнем ярусе шконки, пальме, разбирал пришедший пакован, в котором с удивлением обнаружил незваного гостя – насекомое.

И в этот момент, отражаясь от стен и заборов, понесся стандартный клич: «Тюрьма0тюрьма, дай мне кликуху, но не лоховскую, а воровскую!» Кто мог знать, что кричит это не арестант первоходок, а офицер ГБ, которого придавила неизъяснимая «чуйка»? И вот в этот самый момент, удивленный дорожник громко крикнул: «Моль!». «Моль-моль!» понеслось из разных окон бодрствующих корпусов Крестов. Так оно и приклеилось за неудачным Штирлицем. В тюрьме трудно что-то утаить и это не осталось тайной. Скоро уже и на работе Штирлица называли Молью, хотя он уже был согласен сменить Штирлица на «Пастор Шланг», но было поздно. Прилепить погоняло легко, а вот изменить – очень трудно. Поэтому пределом его карьеры стала должность начальника клуба в заштатном городишке ГДР. При виде этого деятеля, офицеры отворачивались в сторону и ржали до икоты и других невероятных звуков, хоть и знали, что он – из особистов. Но кто-то мудро заметил, что хорошо смеется тот, кто смеется последний раз.

Когда совок рухнул, а вместе с ним покосилась и Контора, с нею произошло несколько важных метаморфоз. Главная – из совка исчезли десятки высокопоставленных сотрудников Лубянки. Причем, это были те люди, которые обеспечивали финансирование «повстанческих и революционных» движений, по всему миру. Они держали в руках механизм незаметной переброски любых, самых невероятных объемов финансов, в любое место мира. Причем, технология была отработана так, что проконтролировать движение можно было только из одного места на самой Лубянке. Никто не должен был знать, откуда «повстанцы» Никарагуа, Сальвадора или других стран, получают оружие и деньги. Ведь для остального мира они были террористами, а вляпаться в обвинение финансирования терроризма было никак нельзя. Причем, все эти мероприятия имели высшие грифы секретности и не контролировались ни партийными, ни хозяйственными органами. Деньги просто исчезали, будто над ними поколдовал Дэвид Копперфилд.

Так вот, огромная масса денег, в несколько сотен миллиардов долларов, ушла в параллельную реальность, вместе с деятелями из КГБ, которые курировали эти чудесные мероприятия. Те, кто мог что-то знать о технологии испарения миллиардов, прыгнули в открытое окно, получили инфаркт или пулю в затылок. Так что и до сих пор доподлинно неизвестно, как все произошло.

Но те конторские, которые не были в теме, но обеспечивали отдельные узлы этих операций, вполне представляли, кто и с чем ушел на Запад и стало им грустно. Многие тогда ушли на вольные хлеба, а остальные, решили крепко дружить с братвой, которая умела добывать деньги из самых неожиданных мест. Вот тогда-то и оказалось востребованным погоняло Путина. Его приняли в Тамбовскую группировку, в качестве своего человека в правительстве Питера. Братва уже не следовала понятиям, как это было раньше и брать в работу бывшего конторского, было не западло. Так потихоньку, Путин привел бандитов во власть и правила подворотен, централов и этапов, стали правилами жизни в стране, которую возглавила «Моль». Ну а тут, хочешь – не хочешь, а вопрос о короновании встал сам собой.

(окончание следует)