Разгибая главную скрепку (Часть 1)

Влад Цепеш

Влад Цепеш

Если внимательно присмотреться к тому, что во вне генерирует Россия под маркой «русского мира», то окажется, что главным элементом, украшающим это сооружение, является отнюдь не русский язык, ибо на русском, близком к литературному, в России уже давно почти никто не разговаривает, а разговорный русский настолько перегружен «феней», «муркой» и матом, что услышь этот конгломерат Александр Сергеевич Пушкин, он не стал бы дожидаться рокового рандеву с Дантесом, а застрелился самостоятельно, хоть и пулей того же дуэльного пистолета, что и стал причиной его смерти. О православии лучше ничего не говорить, ибо это примерно та же разновидность массовой шизофрении, что была раньше под флагом Кашпировского, Алана Чумака и подобных деятелей, которые обещают чудо.

На самом деле, самая главная скрепа, которую ревностно оберегают в Москве и без которой теряется смысл «русского мира», выкована из собственного варианта истории. Практически все значимые события либо не существовали в природе, либо были, но в формате плевания семечек на лавке, раздутого в невиданное сражение с десятками и сотнями войск и последующих трупов. То же самое касается и ключевых исторических личностей, которые составляют в России пантеон славных героев.

Мы много писали о первом таком персонаже – Александре Невском и сейчас не будем углубляться в подробности этого ордынского холуя и гопника, ставшего палачом для своих соплеменников. Так же оставим за бортом повествования и Дмитрия Донского, который что-то разбил на Куликовом поле. Оно? конечно, битва была, но не в то время, которое за ней закреплено, не в том месте, где принято считать, не с тем противником, о котором написали «историки» и он не победил и даже не проиграл, а смылся в дремучие леса и оттуда просил прощения у ордынцев, как сегодня россияне просят прощения у Кадырова.

Следующая крупная фигура – Иван Грозный или №4. Сейчас генерируется новая волна восхищения и обожания этого персонажа и в головы лопоухих россиян вдалбливается мысль о том, что убивал он не так много, как было принято в то время, например, в Англии было казнено даже больше народу, чем в Московии. И вообще, Ваня был положительным персонажем. Самое тяжелое обвинение в убийстве сына отвергается и выдается версия о том, что Иван, вместе с сыном, ехали в Петербург и по пути сын простудился и тяжело заболел, а Иван просто не успел довезти его до больницы. Наверняка, так оно и было и Грозный сделал все, что смог – звонил в «Скорую», пока не села батарея телефона, а зарядить ее было негде. Короче говоря – белый и пушистый.

Историю смерти сына Грозного оставим на совести ее сильно продвинутых авторов, а мы обратим внимание всего на два момента, которые показывают мастерство манипуляций и оболванивания охлоса. Первая касается покладистости Грозного, который убил не больше, чем в Англии. Дело в том, что там старалась куча судилищ и палачей, которые отправляли к праотцам людей, о которых король Англии даже вряд ли слышал. Это была распределенная функция. Иван же делал это собственноручно и с превеликим удовольствием. Первую «мокруху» он совершил еще в подростковом возрасте, да так и не смог остановиться. Причем, его жертвами становились родственники, близкие и хорошо знакомые люди. Там были глубоко личные мотивы и если его с кем-то и стоит сравнивать, то с Владом Цепешем, больше известным как Дракула. Он жил чуть раньше Грозного, но имел те же самые «добродетели», что и его московский коллега. Он тоже любил утречком порезать глотки или повырывать ноздри. В чем нет сомнений, так это в том, что Цепеш не был царем, а вот об Иване Грозном принято упоминать как о царе. И тут возникает второй момент, который надо было затереть в истории.

По канонам именно российских рассказок, в 1380 году состоялась битва на Куликовом поле, которая и стала моментом, когда московские князья сбросили ордынское ярмо и как следствие, обрели независимость от Орды. Это значит, что князья московские перестали платить дань Орде и стали передавать власть по наследству.

Но как мы отмечали выше, никакой Куликовской битвы не было в природе и естественно – не могло наступить последствий, приведших Московию к независимости. Мало того, этот самый Дмитрий таки договорился с Ордой о том, что за опоздание закрытия вопроса по выплате дани, ему не выпустят кишки и оставят в живых. После этого, выплата дани возобновилась, а вопрос престолонаследования просто никем и не ставился. Неприятности у Дмитрия возникли чисто по финансовым мотивам. Посему, Московия так и осталась обычной вассальной провинцией Улуса Джучи.

(продолжение следует)