Император и демократия

500_500_02fa783abb0a5318dbb39c004e501a70

Некоторые напрасно считают, что Путин правит Россией совсем не демократическими методами. Да, он слегка император, но это же не значит, что он и вовсе ни с кем не советуется! По самым насущным и наболевшим вопросам он совещается с самыми верными и преданными людьми. Его людьми. Иной раз, призовет к себе лакея и так прямо и скажет:

– А позвать ко мне людей моих! Где мои холопья?

И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры курьеры… можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров! Каково положение, я спрашиваю?* И вот приезжают они в покои императорские, натурально на ногах не стоят. Знают, что дело государственной важности а по сложности просто не разрешимое кем либо, кроме императора. Что интересно, император как будто и сам тяготится неслыханной властью, как-то раз даже отрекался от престола, говорит – берите, кто осилит! Ну, натурально пошли толки: как, что, кому занять место? Многие из генералов находились охотники и брались, но подойдут, бывало, — нет, мудрено. Кажется, и легко на вид, а рассмотришь — просто черт возьми!* Так вот и призвал император к себе людей и окинув их взглядом тяжелым спрашивает:

– Есть мнение, что смута в народе зреет недобрая. Кто знает, почему такое случилось и как избежать сего?

Тут громыхая цепями чистейшего золота, сверкая каменьями, поднялся патриарх и дрожа голосом, озираясь на присутствующих, начал свою речь:

– Не вели казнить, кормилец…

– Не сегодня. – отмахнулся император.

– Старцы говорят, что империю ты создал, а императора то нет!

Путин, как ужаленный сорвался со своего трона и ну озираться по углам Хреновитой палаты Хремля, где обычно заседал сей тайный коллегиум.

– Как нет? – фальцетом ответствовал император – А я тебе кто, конь в полушубке? – и нервно одернул мантию.

– Не серчай, батюшка, но вид у тебя не императорский.

Путин вскочил, встал на цыпочки и краснея крикнул:

– Как это “не императорский”?

Патриарх Гундяй вдруг понял, что напрасно он так плотно пообедал накануне. Обстановка такая, что случиться может всякое, а портки менять негде, не у трона же!

Но тут канву разговора перехватил действительный и очень статский советник, дворянин в таком поколении, что даже думать страшно – Никита Михалков.

– Ваше величество, не вели казнить, вели слово молвить!

– Да что вы все о казнях? Разве по субботам мы казним? В Ветхом завете же написано, нельзя мол, и все тут. Молви, холоп!

– Патриарх имел в виду, что наши знаменитые императоры все, как один, имели растительность на лице. У многих была окладистая борода, ну хотя бы усы должны быть. Без них народ не вполне принимает императора. Вот Павел 1, например, даже усов не имел и какой конфуз вышел! Вспомните, даже Петр Алексеевич…

– Да ты что, Никитка, в моем доме будешь еретиков поминать? Да я тебя…

– Ваше величество! – вмешался адъютант Песков – Никита Сергеевич имеют в виду первого императора Петра Алексеевича Питерского, который Романов был.

– Смотри у меня! – погрозил кулаком император – Знаю я этих медных всадников и шоколадных зайцев! Им только волю дай и на Красном Майдане Площадь соберут… Прости Господи, чего только не намелешь с этими бездельниками!

– Ладно, Никитка, делай дальше.

Михалков переминался с ноги на ногу и в его сапогах явно что-то булькало.

– Я уже сделал, ваше величество, разрешите покинуть коллегиум.

И будучи отпущенным, аккуратно прочавкал в сторону сортира.

Песков решил, что больше никто не отважится и решил сам.

– Ваше величество, ваши люди хотят сказать, что надо принимать ответственные решения. В самом деле, иконы ставим и в самолеты, и в ракеты – падают окаянные, хоть ты тресни! Водой святой обрызгали уже все, что можно. Под Хабаровском, местный митрополит так обрызгал бомбардировщик Ту-95, что вода попала в двигатели, он заглох и разбился вместе с ядерной ракетой. Хорошо, к ней была примотана икона Николая Чудотворца, вот чудо и произошло. Самолет в хлам, а ракета даже не поцарапалась!

– Да-да – затряс бородой патриарх – Так и было!

– Опять же, санкции эти паскудные – продолжил денщик – все один к одному. Надо показать мощь императора.

– Ужо я сейчас! – проорал император – и метнул державу аккурат в правый глаз Пескову. Тот только крякнул и без чувств рухнул на пол. Со стороны смотрелось, что он прилег и внимательно слушает как тикают его часы Richard Mille с черепом под стеклом.

Это помогло императору погасить вспышку гнева и он нервно положил на трон скипетр, в основание которого был спрятан механизм, тайно впрыскивающий полоний в чай или другое питье. Вот Песков – размышлял он – с усами, Никита – тоже с усами, Кирилл – и с усами, и с бородой, как и Николай Второй, даже Петр Первый был с песковскими усами. Может и правда дело в усах? Вот возьму и отпущу себе усы, то-то Обама в шоке будет, глядишь и санкции отменят?

– Воевода! – обратился император к дремлющему Шойгу.

– Рад стараться! – заорал вскочивший и стремительно просыпающийся Шойгу. Глаза его были на выкате. Император это принял на свой счет и решил, что фельдмаршала распирает рвение. На самом деле, не служивший в армии Кужегельдович, никогда не имел строевой подготовки, а тут автоматически щелкнул каблуками, становясь по стойке “смирно”. Щелкнул, да так неудачно, что наверное совсем испортил все свое причинное место.

– А что, воевода, почему ты без усов? И что ты обо всем этом думаешь?

– Ваше величество, – превозмогая боль ответствовал воевода – мы думать не приучены, нам скажете вперед – мы вперед, скажете стоять – мы стоим, а думать нам ни к чему. Так что, ничего мы не думаем вовсе!

– Ну а усов то почему не носишь?

– – Если нет усов у императора, разве я поимею наглость надеть усы? Никак нет-с! – и снова больно щелкнул каблуками – если император бреет лицо, и мы его тоже будем брить, если император будет брить другое место, хоть лобок, и мы его тоже побреем, не извольте беспокоиться!

На душе императора стало теплее. Хорошо ему вот с такими служаками. Не обезображивают чело мыслями лихими и всегда готовы хоть в огонь, хоть в баню!

– Все свободны! – огласил император и удалился с блуждающей улыбкой на лице. Знал бы Шойгу что и кому я брею…

Солнце село, а императора все терзали думы. Он вышел в свою уединенную беседку и рассматривая загорающиеся звезды, думал о судьбах России, а главное – о ее будущем. Делал он это примерно так: – Брить или не брить, вот в чем вопрос…**

Теперь все могут быть спокойны, демократические ценности в России на месте и никуда не девались. Прсто надо знать, где их искать и куда смотреть.

Из комедии “Ревизор” Н.В. Гоголя – речь Хлестакова*

Обыгрывается монолог Гамлета из одноименного произведения Шекспира**