Что было потом – хорошо известно. Армия Ирака, как целостная система, перестала существовать через несколько дней после начала боевых действий. Очаговое сопротивление длилось еще какое-то время, но и оно было сломлено и военная операция перетекла скорее в полицейскую. Сам товарищ Хуссейн был изловлен и, вопреки его ожиданиям, осужден военным трибуналом к смерти, после чего был повешен за шею. На этом несгибаемая мощь иракской армии, как и харизма Хуссейна, ушли в историю.

Окончание активной фазы Второй войны в Заливе привели к двум важным последствиям. Первое, прогиб Путина так и не был засчитан. Ему просто не было понятно, что для вменяемых стран, а тем более – Штатов, клеймо наркобарона, и не только его – несмываемо. С такими подвигами его просто держат как скунса на расстоянии, ибо вонь от него идет изрядная. Но фокус в том, что Штаты и Великобритания имели представление о подвигах «молодого и перспетивного», а Европа имела только общие намеки, без расшифровки, а потому – не шарахались от него. Ну и очень важной оказалась позиция Германия, в лице Герхарда Шредера, который считал себе обязанным России в лице ее президента, за воссоединение с Восточной Германией.

Кроме того, иракская кампания возымела неожиданный и явно аномальный эффект. Цены на нефть, а за ними и на газ, резко пошли вверх и начали бить отметки исторических максимумов. В этот момент в Москве уловили нечаянно нащупанный механизм манипуляции именно этими ценами и именно тогда был решен вопрос о том, какой будет Россия. Тогда поставили крест на мероприятиях, сближающих стандарты РФ с европейскими, а кроме того, была поставлена точка в попытках разворачивать не сырьевую промышленность. Финансовые потоки от нефти и газа легко контролировались и из них легко вынимались гигантские средства на личные нужды. Никакое другое сложное производство не могло дать таких прибылей на ровном месте и дать возможность безоглядно пилить бабло. С этого момента все остальное просто утратило смысл.

И с этого момента Путин сосредоточился на нефтегазовой отрасли и на рынках сбыта. В данном случае нас интересует то, как он стал закладывать мины под очередные двойники Ирака, чтобы в нужный момент устроить взрыв и повторить эффект взлета цен. И вот, Иран, Ливия и Венесуэла, стали получать российское оружие, технологии и как уже было с Хуссейном – уверения в поддержке.

Венесуэла получила своего Уго Чавеса, которому не надо было много стараться, чтобы нарваться на санкции. Большая часть добычи венесуэльской нефти осуществлялась западными компаниями, а потому дебильная национализация активов этих компаний мгновенно повлекла за собой санкции, с ограничением экспорта нефти и естественно – привело к уменьшению ее на рынке и дальнейшему подорожанию.

С Ираном Путин стал играть и вовсе – жесткую партию. Кроме привычных поставок оружия, Россия начала там строить АЭС в Бушере. Не вдаваясь в подробности технологии, просто отметим, что наличие урановой руды, обогатительной фабрики и действующего реактора, позволяет получать оружейный плутоний. Это при том, что Иран открыто говорит о готовности смести Израиль при первой возможности. Такая возможность могла появиться с получением ЯО и средств его доставки. На сколько известно, иранские ракеты уже легко долетают до Израиля и как только Иран заявил о том, что будет сам производить сырье и оставлять у себя отработанное топливо, круг замкнулся.

Напряженность росла и удар по Ирану со стороны Израиля уже витал в воздухе. Тем более, что до этого израильтяне разбомбили то же самое в Ираке и Сирии.

В общем, Путин уверенно подталкивал Иран к войне в Заливе, в надежде на скачок цен на нефть. А он был бы непременно, если бы в игру вступили Штаты. Как известно, в таких случаях они действуют коалиционно и на их стороне выступили бы Саудовская Аравия, Эмираты и т.д. Иран вполне мог успеть нанести удар по их нефтепромыслам и терминалам. Это поткинуло бы нефтяные цены к облакам. И все это якобы без участия России. Вот где гибрид! Но это был довольно продолжительный процесс и в, конце концов, Иран дал заднюю и начал играть собственную игру.

Однако перед этим стремительно возникла острая ситуация в Ливии, куда Путин поставлял оружие, а Муамару обещал свою поддержку «вето» и все такое. А потому, когда Муамар закусился с Николя Саркози и потребовал от того выполнение своих обещаний, которые тот дал в обмен на деньги, которыми Каддафи профинансировал его предвыборную кампанию, Путин отыграл привычно и четко. Он подзадорил диктатора на сопротивление, но тут же слил его Николя. Тот не мог тянуть, ибо Муамар обещал кое что обнародовать, после чего президент Франции мог бы отправиться на нары до конца жизни.

Как и следовало ожидать, никакой помощи от Путина не поступило. Коалиция уничтожила основные силы Каддафи, а дольше – все сделали его оппоненты, но под контролем французских спецслужб.

(окончание следует)